Чародей друидов

– Значит, здесь ты и решил провести сражение? Ну, что ж, не самое плохое место. Я б даже сказал, выбрано весьма удачно. Ну, значит, здесь мы и переломим хребет армии Мордока, как пить дать переломим.

– Да. Здесь пал мой отец, защищая Сорш. Здесь пали сотни тысяч воинов Сорша. Здесь все началось, здесь пусть все и закончится. К тому же, с точки зрения стратегии, мы заняли наиболее выгодную позицию. Кочевники прибудут с низины. А значит, им придется скакать вверх по склону, что, естественно, снизит их скорость. А вот наша тяжелая конница, напротив, наберет скорость. Не мне тебе объяснять, что может сделать тяжелая конница.

– Да-да, я понимаю. Ну, что ж, где прикажете разместиться моим войскам, ваше величество? – шутливо поклонившись, спросил Велентар.

Но Аркадиас лишь отмахнулся.

– Велентар, думаю, что пока пусть располагаются на южной стороне склона. Да, и вот еще что: мне придется рассредоточить твои войска по всему фронту. Сам понимаешь, не могу же я оставить тридцать тысяч воинов на одном фланге.

– Это твоя земля и ты имеешь не меньше прав на месть колдуну Мордоку. Я же здесь не как король Брендании, а как твой брат. Ты не забыл нашу клятву; твой враг – мой враг, твоя война – это моя война. Приказывай, и мои генералы сделают все, как ты велишь. К тому же ты их всех хорошо знаешь, и представлять их тебе не нужно. Они знают, что должны выполнять твои приказы, как мои. Словом, командуй. Только прежде ответь, где сам стоять будешь, – и встретив изумленный взгляд Аркадиаса, продолжил:

– Ха, неужели ты думал, что я буду прохлаждаться в шатре и пить вино, когда предстоит такая драка? Ну, уж нет, и даже не начинай, – отрезал Велентар, заметив, что Аркадиас собирается возразить. – Ты, конечно, командующий наших армий, но привилегия короля в том, что он сам решает, когда ему участвовать в сече, а когда нет. Я уже все решил для себя. И предупреждаю: даже не пытайся поставить меня в резерв. Имей в виду, не получится, ты меня знаешь.

– Хорошо, брат, согласен, – покачал головой Аркадиас. – Хоть мне и не по душе твое решение. Сделаем так: в бой вступим вместе, плечом к плечу, как на турнирах, скорее всего, биться нам придется пешими. Но вступим по моему сигналу. Идет?

– Ты здесь главный, – протянув руку для рукопожатия, засмеялся Велентар.

Аркадиас принял руку Велентара и крепко пожал ее.

– Благодарю тебя еще раз, брат. Если мы победим…

– Нет, нет, брат, – перебил Аркадиаса Велентар, – ты, я уверен, хотел сказать: когда. Когда мы победим, то устроим великую пирушку, так ведь?

– Конечно, брат. Именно когда!

И снова в путь

– Знаешь, Эдарл, меня не покидает странное чувство, что с нашим юным магом что-то не так. Что-то произошло с ним там, на берегу той странной реки, – тихо произнес Горарк.

– Опять ты за свое, Горарк, ну чего тебе неймется? Ничего с нашим Лином не произошло, и вовсе он не изменился, разве что стал чуть более молчаливым. Но он и раньше не отличался болтливостью в отличие от тебя. Для тебя вообще всякий, кто не болтает без умолку, кажется странным. Да вот возьми хотя бы Манура, он ведь тоже большей частью хранит молчание, но почему-то не вызывает у тебя беспокойство.

– При чем тут Манур? Он всегда был таким с самой нашей первой встречи, – не унимался Горарк. – А вот наш юный друг изменился, ну как ты этого не видишь? Ну, хорошо, ты помнишь, на днях мы заметили стаю песчаных собак, помнишь?

– Ну, помню, и что с того?

– А то, что в прошлую нашу встречу их не остановило даже присутствие волкара. Но стоило Лину только посмотреть в их сторону, как они в панике разбежались.

– Ты преувеличиваешь, просто это была все та же стая, они запомнили прошлый урок и второй встречи с нами не пожелали.

– Вот дали тебе боги недюжинную силу, а вот умом, видимо, все же обделили. Да не могла быть это все та же стая, никак не могла.

– А я вот сейчас как хвачу тебя по голове кулаком, глядишь, и у тебя маленько ума поубавится. А то я вижу, у тебя его с избытком, вот и лезет в голову всякая чушь.

– Да ты послушай меня. В тот раз мы истребили почти всю их стаю, прежде чем они в страхе разбежались. К тому же ты убил их вожака. А вчера их было никак ни меньше двух сотен. Даже если допустить, что остатки той стаи присоединились к этой, то сообщить им о том, что с нами связываться не стоит, если ты понимаешь, они никак не могли.

Эдарл сверкнул взглядом на друга, но все же промолчал.

– Вот и я о том же, – принимая молчание друга за согласие, кивнул удовлетворенно Горарк. – Ты б поговорил с ним, что ли, а?

– Совсем сбрендил, и что я ему должен сказать, по-твоему? Мол, нашему неуемному Горарку кажется, что с тобой что-то произошло на берегу той странной реки? Так, что ли? И кого после этого боги обделили умом? Нет уж, если тебе так невтерпеж, то давай-ка сам у него и спрашивай. Ясно? А будешь и дальше ко мне лезть со всякой чушью, я тебя и впрямь так огрею, что ты…

– Ладно, ладно, разошелся, прям и спросить ничего нельзя. Пойду-ка я лучше к Мануру. Может, хотя бы у него за нашего Лина сердце болит. Эх, ну за что мне все это, за что?