Чародей и Дурак (Книга Слов - 3)

Не так-то легко сосредоточиться, когда время отсчитывает мгновения у тебя в голове. Все отвлекает: теснота, густой чад от факела, скачущие тени, каждая из которых напоминает Баралиса. Мгновения переходили в минуты, а беспокойство - в отчаяние. Джек швырнул факел на пол. Факел погас.

Темнота принесла ему облегчение. Не стало больше теней, не стало бесконечных коридоров, изобилующих неверными поворотами. Зрение стало ненужным, а все прочие органы чувств обострились. Слух, обоняние и осязание спешили восполнить недостаток образов. В первый раз Джек ощутил присутствие Кайлока в темноте. Сейчас тоже темно. Левому виску стало вдруг тепло. Тепло охватило щеку и спустилось к шее. Джек повернулся лицом к источнику тепла, и в ушах у него зашумело. Он ступил вперед, и шум усилился.

Джек скоро забыл, что вокруг темно. Он видел кожей. Кровь, приливая к ней, указывала путь не хуже стрелки компаса. Он не видел поворотов - он шел вслепую, руководимый нарастающим теплом.

Так, словно во сне, он дошел до лестницы. Он поднимался по ней, не боясь оступиться и не стараясь запомнить дорогу. Теперь уж недолго. Скоро кровь и чутье приведут его к двери Кайлока.

- И что же он, в полном здравии? - Баралис надел верхнее платье. Зелье уже действовало, укрепляя тело, проясняя ум и озаряя своим искусственным светом мир, полный острых лезвий.

- Бледный малость, но в полном разуме. И я не видел, чтобы он хромал.

Вид у Кропа был виноватый. Баралис догадывался, что слуга не все рассказал ему о чудесном воскресении Джека. Ну ничего, он допросит Кропа потом. Теперь надо принимать меры.

- Оружие у него есть?

- Нет, хозяин. Я снял и меч, и нож у него с пояса, как вы велели. Кроп неуклюже крутил большими пальцами. - Только кольчуга на нем осталась я хотел и ее снять, да забыл.

Все мысли покинули Баралиса - зелье впилось шипами в его мозг. Сердце заколотилось, в глазах потемнело, и пришлось ухватиться за Кропа, чтобы не упасть. Потом все прошло. Баралис принял всего щепотку, но это снадобье столь сильно, что опасно даже в малых дозах. Зато оно дает возможность прибегнуть к магии - один раз, не больше. Обыкновенно Баралис ни за что не воспользовался бы таким тяжелым и вредоносным средством - но, узнав, что Джек не умер, он понял, что выбора нет. Ворожба, которую он излил двое суток назад, исчерпала его телесно и духовно, и теперь приходилось хвататься за что угодно, лишь бы обрести силу хотя бы для краткого выплеска чар. Щадящее врачевание требует времени, а времени больше нет, раз Джек бродит по дворцу.

Зато Джек временем обладает - в полном смысле этого слова. Он уже дважды обратил его вспять. Сперва горелые хлебы, потом он сам. Ученик пекаря был мертв - по крайней мере ничем не отличался от мертвеца, - но ожил, и на теле у него нет ни ран, ни рубцов. Должно быть, магический заряд уже скопился у него на языке в миг его смерти и излился наружу вместе с последним дыханием.

Баралис проклял собственную немощь. Будь он покрепче, он уловил бы, что со временем что-то нечисто. Он ожидал чего-то необыкновенного страшного толчка, от которого заколебались бы стены, - а магия Джека водила себе иглой потихоньку, вышивая свой узор две ночи и один день. Она работала неслышно, как тень - и Баралис ее не заметил.

Баралис выпрямился во весь рост, испытывая действие снадобья. Слабость прошла: он чувствовал теперь и отзвуки магии, и неестественный изгиб времени. Все его чувства обострились, а ум стал резок, ясен и смертоносен, как зазубренное стекло.

- Из подвала ты сразу пришел сюда? - спросил он Кропа. - Не торчал во дворе, чтобы поглядеть на птиц?

Ему нужно было знать, долго ли Джек пробыл один.

- Нет, хозяин, я отдал Джеку письмо и сразу...

- Письмо?

Кроп окончательно приуныл.

- Да, от его матери. Она просила меня отдать Джеку письмо, если Ларн падет.

- Что?!

- Люси, выгребальщица золы. Она просила меня хранить письмо, пока...

- Что было в этом письме?

- Не знаю, хозяин, я не глядел.

Баралис прищурился. Бесполезно выяснять содержание письма, но кое-какую службу оно может сослужить.

- Какое оно было с виду?

- Как всякое письмо, хозяин.

- Запечатано? Свернуто в трубочку, сложено, перевязано шнурком?

- Сложено, с темно-красной печатью.

Баралис подошел к письменному столу, взял первый попавшийся пергамент, сложил его и накапал на сгиб кроваво-красного воска.

- Вот такое? - спросил он, показав бумагу Кропу.

- Точно такое, хозяин, - закивал тот.

- Хорошо. Пойдем со мной.

Джек дошел до конца хода. По ту сторону стены брезжил свет - как видно, там горели факелы. Джек понятия не имел, та ли это дорога, которую указал Хват, и безмолвно взмолился Борку: "Прошу тебя, сделай так, чтобы там не было часовых!"

Легкое нажатие на стену - и камень сдвинулся с места. В щель хлынули тепло, свет и свежий воздух. Джек опешил. Жар крови и мрак погрузили его в полудрему, а теперь его словно подняли с постели среди ночи.

Он сразу понял, что это не та дверь: перед ней не было занавеса. Джек вышел в коридор, ступив ногой на мягкий шелковый ковер.

- А-ай!