Чародей и Дурак (Книга Слов - 3)

И далеко падет сего слияния тень.

Тот, кто родителей лишен...

Джек придвинулся поближе к огню, и отблеск пламени вернул его волосам краски, которые отнял у них лунный свет, - каштан и золото. Таул вспомнил следующую строчку.

...Любовник сестры своей...

В голове у него прозвучал сигнал тревоги. Сам не зная почему, Таул опустил эти слова и продолжил:

...Только он остановит злую чуму.

Империя рухнет, и рухнет храм,

А правда, безвестная многим умам,

Дураку лишь ясна одному.

Он умолк, и настала тишина. Джек не шевелился, ветер утих, и даже волны как будто перестали накатываться на берег.

Таул знал, что должен нарушить это молчание, - не столько ради Джека, сколько ради себя. В тишине приходят думы, а Таулу нисколько не хотелось размышлять о том, что заставило его опустить половину строки.

- Для тебя это имеет какой-то смысл? - спросил он.

- И да, и нет, - помедлив, ответил Джек. - Мать моя умерла, а отца и не было никогда. Два дома - это, должно быть, Брен и Королевства.

Таул кивнул, радуясь возможности перейти на менее зыбкую почву.

- Мужи, позабывшие о чести, - это рыцари. Храм находится на Ларне, а империя создается в это самое время.

- Кайлок.

Джек произнес это с тоской, и Таул пристально посмотрел на него. Джек глядел уже не на звезды, а в огонь.

- Ты ведь знаешь его, верно?

Джек кивнул, все так же глядя в огонь.

- Мне кажется, я призван уничтожить его.

Холод прошел у Таула по хребту, словно кто-то плеснул ледяной водой ему на спину. Краем глаза он уловил на холмах проблеск света, тут же переместившийся вверх. Таул, и без того взбудораженный словами Джека, напрягся. Глядя в одну точку, он шепнул:

- Ляг, Джек, только медленно. Притворись, будто укладываешься спать.

Джек зевнул, потянулся, разгладил одеяло и лег, обратившись лицом к холмам и положив руку на лук.

- Где он? - шепотом спросил он у Таула.

- Слева, на третьем снизу холме. Как раз над линией деревьев.

Таул почти не шевелился и смотрел прямо перед собой. Да, это их стрелок, сомнений нет. Он пеший, и луна освещает его лук. Лошади Таул не видел - должно быть, стрелок укрыл ее за деревьями.

Таул медленно потянулся за стрелой, охватил ее пальцами и сказал Джеку:

- По моей команде набрось одеяло на огонь.

Тень на холме остановилась и подняла свой лук.

Нельзя упускать такую возможность - Скейс сейчас представлял собой великолепную мишень.

Таул схватил с земли собственный лук, наложил на него стрелу и натянул тетиву.

- Давай, Джек!

Таул прицелился, и костер сразу погас.

Локоть Скейса был согнут так, что видно было: он тоже готов выстрелить. Таул, поцеловав тетиву, отпустил ее - и стрела понеслась к цели.

Разжав пальцы, он тут же пригнулся к земле. Вражеская стрела просвистела мимо, оцарапав ему щеку острием и задев оперением.

Таул упал на горячее, дымящееся одеяло, налетев на Джека. Тот держал наготове свой короткий лук, наложив на него стрелу. Таул схватил его за лодыжку и повалил.

- Ну что, попал я в него? - Таул едва дышал.

В правый глаз, натекла кровь. Он крепко держал Джека, не давая ему встать.

- Не знаю. Он упал через миг после тебя. - Джек дернул ногой. - Если б ты меня не свалил, я бы тоже в него выстрелил. Я держал его на прицеле и тогда, когда он рухнул.

Позади заворочался в одеялах Хват.

- Что там у вас такое?

- Лежи! - Таул протер глаза - кровь стекала в него из царапины на правой скуле - и, не совсем еще хорошо видя, спросил Джека: - Где он теперь?

- Ушел. Вот упал я, а потом смотрю - его уже нет.

Таул тихо выругался. Теперь Скейс уже успел уйти за деревья - значит, если и ранен, то не смертельно. То, что он упал, еще ничего не доказывает. Они оба знали, какую игру ведут: два стрелка, две стрелы, два выстрела. Это был поединок.

Таул почти что восхищался этим человеком - тот сделал прекрасный выстрел.

- Пошли, - сказал он, вставая. - Пора уходить отсюда.

- Ну нет, я не встану, - сказал Хват снизу. - Не хватало еще, чтобы меня опять подстрелили.

Таул оторвал кусок от сорочки и зажал рану на щеке.

- Этой ночью он нас больше не побеспокоит.

- Почему? Ты попал в него?

- Может быть. Не знаю.

- Если ты не уверен, - сказал Джек, - почему тогда думаешь, что он не выстрелит опять?

- Потому что ему не это нужно.

- Что же ему, по-твоему, нужно?

Таул посмотрел туда, где видел Скейса в последний раз.

- Он хочет сразиться со мной один на один, Джек. И победить. Нынче ночью он получил что хотел: мы были равны с ним - кто кого.

- Но зачем ему это?

- Он мстит за брата. Хочет доказать, что способен побить человека, побившего Блейза. А впрочем, не знаю. - Таул пожал плечами и принялся собирать в котомку горшки и фляжки.

- А что, по-твоему, он делает теперь? - буркнул Джек. Ему не нравилось, что его держат в неведении касательно таинственного лучника.

- Если он ранен, то затаится до завтра и даст нам время отъехать подальше. Если цел, то, вероятно, последует за нами. И в том и в другом случае он уже обдумывает следующий выстрел.

- Ну а если ты ранил его тяжело? - спросил Хват, наконец набравшийся духу вылезти из-под одеял.

- Тогда он выйдет из строя на несколько дней, а то и недель, кто знает.