Чародей на том свете

– Это само собой, – важно процедил борец с преступностью. – Нацеди‑ка нам по кружечке пивка для рывка. Только не местного. Я знаю, у тебя имеется контрабандный товар.

Ткнул пальцем в прикрытую мешковиной бочку, на которой красовалась надпись «Obolon5». Хозяин бросился за стойку выполнять заказ.

– Как, никто подозрительный в последнее время не объявлялся?!

– Никак нет‑с!!

– Указа об обязательной регистрации вновь прибывших в столицу не нарушаешь?

– Сохрани меня Предвечный Апоп! – замахал руками Менес, едва не перевернув уже наполненные кружки с пивом.

– Ага!

Залпом опорожнив пенящуюся кружку, офицер обвел тяжелым взглядом зал и нацелился на безмятежно попивающего сикеру Упуата. Из всех посетителей «Mena House» только он один не встал при виде грозных стражей закона по стойке смирно.

– Эт‑то еще что за черномазый? – нахмурился вояка. – Что‑то мне его ряха не нравится! Ты часом не террорист? Ну‑ка, предъяви регистрацию!

Менес побледнел, охнул и, схватившись за сердце, осел на пол.

Путеводитель, сделав очередной глоток, медленно повернул морду к задире и окрысился:

– Ты это мне, сынок?

Полицейский едва не проглотил собственный язык от подобного неуважения к его выдающейся персоне.

– Да я! Да ты!! Ну, черномазый, держись!!!

Он протянул здоровенную волосатую лапищу, явно намереваясь схватить Упуата за уши, и тут же отдернул ее, испытав на собственной шкуре остроту зубов нетеру.

– У‑е! – взвыл дурным голосом. – Ребята, вяжи его, гниду ушастую!

Стражники бросились исполнять приказ, но были остановлены пивным дождем, хлынувшим на их головы из огромной бочки, взлетевшей из‑за прилавка прямехонько к потолку и там взорвавшейся.

– Колдовство‑о?! – завопил офицер. – Кто позволил?! Арестовать всех!

Вслед за первой вверх устремилась бочка с контрабандной «Оболонью». Душ из пива вновь окатил собравшихся в зале. В дополнение к нему из каких‑то хлябей чердачных посыпались соленая и сушеная рыба, маринованные грибы и скорпионы, тушенные в сметане змеи и прочая закусь.

Вконец деморализованные посетители гурьбой рванули к выходу, сбивая с ног «кучерявых», лишь бы оказаться подальше от греха.

– Куда‑а?! Стоять! Хватай! Держи! – бесновался покусанный офицер, но от его воплей было мало толку.

А тут еще огромная порция змеятины угодила прямо в распахнутый рот командира, и тот на некоторое время умолк, оставив подчиненных без ценных указаний.

Зал в мгновение ока опустел.

– Чего стоите, олухи?! – Начальник патруля наконец‑то управился со снедью. – Догнать! Взять! Посадить!

«Кучерявые» ретировались вслед за обывателями.

Офицер еще покричал, покричал да и умолк. Его тело задрожало мелкой дрожью, и перед восхищенным взором наконец‑то пришедшего в себя Менеса предстал его благодетель собственной четвероногой персоной.

– А г‑где н‑настоящий? – заикаясь, поинтересовался экс‑фараон.

– Проводил я его, – только зевнул Упуат, – куда подальше.

– А эти, – кивок в сторону двери, – не вернутся?

– Я их тоже спровадил, чтоб впредь неповадно было дерзить великим богам. Да ты не стой изваянием самому себе, твое величество. На чем это мы остановились? Кажется, на синей сикере? И, кстати, а что этот червь насчет разрешения на колдовство буровил?

Ответить Менес не успел.

В стене за стойкой, прямо посреди самого большого зеркала, образовалась дверь, и оттуда вывалился полуобнаженный молодой человек с блестящим рогатым шлемом на голове.

– Великий Дуат! – только и нашелся Проводник.

– Ра‑Атум, Создатель! – в унисон ему квакнул трактирщик.

– Получилось! Получилось! – раздался за их спинами восторженный крик.

Мимо собутыльников стрелой промчалась Эля и с радостным визгом повисла на шее у ошеломленно хлопающего глазами Даньки (ибо это был он собственной персоной).

– Матерь Исида! – прошептал Менес, и Упуат согласно подгавкнул.

* * *

Улицы Сокариса заполняли толпы самых разнообразных созданий. Иные из этих чудищ были уже знакомы Дане по Уэрнесу, и он с видом бывалого звездного рейнджера и ксенолога делал многозначительные комментарии млевшей от восторга Эле.

Конечно, было тут немало людей, почти людей и существ, похожих на людей. Но рядом с ними совершенно спокойно бродили твари совсем фантастические.

Минотавры, двуногие крокодилы, какие‑то жабообразные гуманоиды с выпученными глазами, воняющие тухлой рыбой, чешуйчатые уроды в длинных серых мантиях – с человеческими фигурами, но осьминожьими головами и порослью щупальцев вокруг тонкогубой пасти…

Имелись в наличии и оборотни всех видов: вурдалаки, волколаки, котолаки, крысолаки, свинолаки…

Обычные рогатые и копытные бесы на этом фоне выглядели почти родными.

Присутствовали и свидетельства контактов преисподней с внешним миром: время от времени мимо путников проносились разнообразные машины, в которых ехали не менее разнообразные пассажиры.

Были тут, впрочем, и более традиционные средства передвижения – от паланкинов, которые тащили рабы, до разнообразных скакунов (не всегда четвероногих) и даже оседланных птеродактилей, тяжело пролетавших над самыми крышами Сокариса.