Чародей на том свете

Словно услышав его, склоненная фигура вздрогнула и повернула свое лицо… к Упуату. Неужто… видит?

Тем временем в помещении стало светлее. Ненамного, а так, будто зажгли свечу или лучину. Великий Дуат, это кто ж такие фортели выкидывает?

Уже можно рассмотреть, что сидит совсем еще юная девушка. А связанный человек у ее ног — не кто иной, как… Ну, конечно, кому ж еще там лежать, как не Даниилу Сергеевичу Горовому! Знал же, знал, что тот обязательно во что-нибудь вляпается…

Снова вспышка, и картинка исчезла. Но Упуат уже засек нужное направление. Не зря же он зовется Открывателем Путей.

— Ну, все, — решительно заявил он, стряхивая остатки видений, — мне пора.

Тэр-Эр-Гэн ничего не спрашивал, только устало кивал головой. Видно было, что камлание изрядно его утомило.

— Присмотришь за моей подружкой? — ткнул волчок носом в сторону мамонтихи.

— Будь спокоен, — еле слышно прошептал старик. — Я знаю, где ее стойбище.

— Спасибо. За свою девчонку не опасайся. Выручу и ее. Хотя, как я погляжу, она и сама за себя может постоять. Не пойму только, чего ждет. Разве что…

Он недоговорил, пораженный внезапной мыслью. Неужели девушка не уходит из-за Даньки. Вдвоем-то им, конечно, не сбежать.

Хм, хм.

— Ладно, сенеб — радуйся! — попрощался Упуат с шаманом по-египетски.

Однако уйти с миром волчку не дали.

* * *

Отлично! Он таки обнаружил пропажу!

Вон резвится себе в речке, как дитя малое.

Муруки Харуками быстро осмотрел близлежащую местность.

Так. Какая-то палатка. Костер. У костра мужчина с собакой. Не иначе пастух. Только кого пасет, не видно. Не мамонта ли?

Лейтенант осклабился.

Сейчас он задаст им жару.

— Банзай! — заорал японец что есть мочи и кинул вертолет вниз.

Сначала снимем пастуха.

Палец нажал на гашетку пулемета. Безжалостные свинцовые градины устремились вперед, к земле.

Тьфу ты, промазал! Только палатку продырявил, и все. Какая-то пелена глаза застит.

Еще одна очередь.

И мощный толчок извне, сбивший машину с курса. Что такое?! Откуда водяной шквал?

Лейтенант развернул свою стальную стрекозу хвостом к палатке.

Здоровущая струя воды ударила прямо в лобовое стекло. Пришлось включать водоотталкиватель.

Когда видимость нормализовалась, Харуками глянул перед собой и невольно ругнулся. Это же надо такое придумать.

Мамонт в роли водомета! Кто надоумил бессловесное животное набрать в хобот воды и пульнуть ею в геликоптер? И с какой силой!

Такую хитроумную скотину, право же, и убивать жалко. А что поделаешь, кто возместит лейтенанту его кровные двадцать тысяч геоларов? Кто станет кормить его будущую семью?

— Банзай! — вновь истошно завопил Муруки и поперхнулся.

— Чего орешь? — спросило нечто, похожее на большого черного волка и парящее вровень с кабиной его вертолета.

Японец тонко и пронзительно завизжал.

— Ворон распугаешь! — осклабился волчара. Из его глаз вырвались два желтых луча. Слились в одно густое облачко, устремившееся прямо в лицо Муруки Харуками…

— Да, землячка, — прищурился на Нефернефрурэ Путеводитель. — Вижу, что без тебя мне никак не обойтись.

Фрося скромно хрюкнула. Рада, мол, стараться.

Глава шестая КАПИТАН ПРОТИВ МАГОВ

— Старший, я снова прошу позволения лично отправиться в квадрат ХБ-4 для контроля над завершающим этапом операции.

— Извините, Охотник, но чем вызвана ваша чрезмерная активность?

— Исключительно беспокойством за исход дела.

— Да? А мне показалось, что вы вообще неравнодушны к этому району и его коренному населению. Что случилось? Неужели вы стали таким сентиментальным?

— Намекаете на мое участие в эвакуации аборигенов во время глобальной катастрофы?

— Участие? Не скромничайте, не скромничайте. Ведь это вы фактически спасли эвенков от неминуемой гибели. Невзирая на откровенное недовольство наших оппонентов.

— Итак, Старший?..

— Что с вами делать, летите уж. Но не перегибайте палку.

Вопреки тому, как принято описывать подобные ситуации в скверных детективах, ужас вовсе не пронзил капитана при этих словах, и душа его не ушла в пятки, хотя он догадался, с кем довелось столкнуться в этих гиблых местах.

Даже напротив, на мгновение Владилен Авессаломович испытал некое облегчение: по крайней мере, теперь не надо никуда бежать, ни о чем волноваться, и он хотя бы сможет отдохнуть (пусть даже и в плену).

Но уже через минуту жалкий измученный человек был побежден офицером МГОП.

Он придал своему лицу выражение наибольшего отчаяния и слабости (прямо скажем, особых усилий для этого не потребовалось).

И медленно, осторожно, повернулся.

При этом ремень карабина как бы невзначай соскользнул с плеча на локоть.

Противников у него оказалось трое.

Крепкий высокий парень, чье розовое лицо не было отмечено излишним интеллектом (да и вообще каким-нибудь), вооруженный тяжелым двуручным мечом. Заросший до самых глаз бородой мужик лет пятидесяти с допотопной двустволкой, которая была направлена на Кириешко. И седой, но еще вполне в соку дед с массивным посохом. У парня на плече сидела крупная, раскормленная совища, чей вид не внушил Кириешко оптимизма.