Чародей поневоле

– Нет, – процедил он сквозь зубы. – И хватит этих «м'лорд»! Мы ведь на задании, помнишь?

– Я никогда ничего не забываю, Род. Разве что по приказу.

– Знаю, это так, к слову, – проворчал его хозяин, затем спустил ноги на пол и, кряхтя, встал.

– Для успокоения желудка мне бы не помешал глоток свежего воздуха. Векс, что у нас там снаружи?

Робот пощелкал своими реле и доложил:

– Атмосфера пригодна для дыхания. Однако лучше надеть свитер.

Род, ворча, натянул пилотскую куртку.

– И почему это у старых слуг всегда развивается комплекс наседки?

– Род, если бы ты прожил на свете столько же, сколько я...

– ...Я бы попросил, чтобы меня пустили на переплавку. Ладно, я знаю, – «робот всегда прав». Открывай шлюз, Векс.

Двойные двери небольшой шлюзовой камеры разошлись в стороны, сквозь круглый люк проглянуло звездное небо. В каюту ворвался свежий ветерок.

Род откинулся назад, вдыхая воздух полной грудью и прикрыв глаза от удовольствия.

– Ах, благословенное дыхание земли! Что это за мир, Векс?

Послышался гул. Векс принялся прокручивать ленты, отснятые на орбите через электронный телескоп, преобразуя зрительные образы в удобоваримое описание планеты.

– Суша состоит из пяти континентов, одного довольно большого острова и множества островов поменьше. Растительность на континентах и мелких островках везде одна и та же экваториальный тропический лес.

– И даже на полюсах?

– В пределах ста миль от каждого полюса. Ледяные шапки на удивление невелики. Из живности замечены пока только амфибии и тучи насекомых. Можно предположить, что в морях полным – полно рыбы.

Род потер подбородок.

– Похоже, мы попали в какой-то ранний геологический период.

– Каменноугольная эра, – уточнил робот.

– Что там есть насчет большого острова? Ведь именно на нем, я полагаю, мы и приземлились?

– Верно. Туземная флора и фауна отсутствуют. Все формы жизни типичны для позднего земного плейстоцена* [1].

– Насколько позднего, Векс?

– Периода появления человека.

Род кивнул.

– Иными словами, прилетела горстка колонистов, выбрала себе остров по вкусу, уничтожила на нем всю туземную флору и фауну и засеяла его земными культурами. Как ты думаешь, почему они выбрали именно этот остров?

– Он достаточно велик, чтобы прокормить колонистов, и в то же время его размеры позволяют свести к минимуму последствия замены биосферы. К тому же, остров омывает холодное океанское течение, поддерживающее температуру воздухи на уровне чуть ниже нормальной земной.

– Им повезло: не пришлось возиться с изменением климата. Есть что-нибудь похожее на развалины городов времен Галактического Союза?

– Ничего, Род.

– Как ничего? – Род удивленно раскрыл глаза. – Это не укладывается в общепринятую схему. Ты уверен, Векс?

Согласно признанной теории, в истории каждой затерянной колонии, на тысячелетия или более отрезанной от Галактической цивилизации, можно выделить три основных периода: во-первых, основание колонии, ядром которой служит современный город, располагающий передовой технологией. Во-вторых, обрыв связей с галактической культурой. За этим следует перенаселение города, что приводит к массовому оттоку людей в сельскую местность. Во главу угла ставится обеспечение колонии продовольствием и предметами первой необходимости. В-третьих, постепенно утрачиваются научные знания предков, и одновременно растут суеверия. Этот процесс приводит к упадку и, в конечном итоге, к полному запрету технологии даже на уровне угля и пара. Общественные отношения становятся все менее гибкими, и в конце концов берет верх кастовая система.

Архитектура и стиль одежды обычно слепо копируют реликты Галактического Союза. Например, маленькие деревянные хижины с круглыми крышами являются жалким подобием геодезических куполов Галактического Союза.

Но всегда остаются развалины города, служащие благодатной почвой для мифологии. Всегда!

– Ты уверен, Векс? Неужели здесь действительно нет никаких развалин?

– Я всегда уверен, Род.

– Верно... – Род задумчиво подергал нижнюю губу. – Ты никогда не сомневаешься, хотя порой и совершаешь ошибки. Ладно, отложим пока вопрос о городе. Может, он погрузился на дно морское. Давай-ка лучше еще разок убедимся в том, что биологические виды завезены с Земли.

Род нырнул в отверстие люка, приземлился с кувырком вперед и встал на колени. Отстегнув от пояса кинжал, тщательно сработанный так, чтобы его нельзя было отнести ни к одной из известных культур, он вытащил лезвие из ножен.

Ножны представляли собой тонкий конус из светлого мегалла с маленькой шишечкой на конце. Род сорвал несколько стебельков травы, бросил их в ножны и повернул шишечку. Встроенный в стенки ножен датчик прозондировал траву ультразвуком, проанализировал ее молекулярную структуру и передал данные Вексу. который должен был определить, все ли элементы совместимы с метаболизмом человека. По результатам анализа Векс передавал в ножны соответствующий сигнал и, если трава оказывалась ядовитой, металл приобретал пурпурный оттенок. Но на этот раз ножны остались серебристыми.