Чародей звездолета «Агуди»

Он потирал ладони, улыбался, заряженный энергией, как лейденская банка, в его присутствии вот-вот начнут зажигаться лампочки, из принтера поползет лист с рапортом о готовности к работе, а в моем ядерном чемоданчике вспыхнет надпись с просьбой подтвердить приказ о запуске. Один из моих лучших учеников, он рано ушел на вольные хлеба, докторскую защитил левой ногой, одновременно занимаясь десятком других дел, разбрасываясь, отвлекаясь, забредая на заведомо тупиковые дороги, трижды женат и трижды разведен, но со всеми женами в хороших отношениях, здоров и силен, можно даже сказать, что он из породы деятелей, которые переворачивают мир, у него только один заметный минус – отсутствие честолюбия и чисто расейская инертность. Имей десятую долю его способностей немец, то с его усидчивостью сумел бы дослужиться до президента страны, испанец или итальянец стали бы президентами на своем темпераменте, француз – на бойкости, Павлов же точно и умело дает оценку событиям, ювелирно прогнозирует их развитие, а когда все сбывается, ему разве что кто-то скажет с удивлением: гляди, опять угадал! И Павлов остается довольным тем, что вот он опять прав, сумел предвидеть то, что не замечали ни президенты, ни целые прогностические институты.

Ессно, Павлов с немалым брюшком, которое совершенно не пытается скрыть или хотя бы втянуть, не посещает тренажеры, не прочь не просто выпить пивка, а и перепить, его интересы лежат исключительно в мозговой сфере, а на покрои костюма, солярии и прочую немужскую ерунду просто не обращает внимания. Удивительно еще то, что он единственный, кто не вызывает у других чувства ревности или соперничества, хотя является самым приближенным к президенту человеком, то есть как бы обладающим огромной властью. Все уже убедились, что Павлов абсолютно не пользуется возможностями, не настроил себе и родне роскошных особняков, не наоткрывал счетов в швейцарских банках, а роль советника президента видит лишь в подсказывании тех вариантов политики, которые нужны самому президенту.

Изображение американского президента исчезло, побежали кадры разрушенных домов, потоки воды, плачущих людей, голос диктора сказал профессионально скорбно:

– Крупнейший за всю историю ураган обрушился на берег Нигерии! Разрушено семь приморских городов, погибло не менее двенадцати тысяч человек. Тридцать тысяч считаются пропавшими без вести. Стране нанесен огромный материальный и моральный ущерб, оппозиция сразу же объявила, что боги мстят за антинародный курс правительства, и призвала народ к сопротивлению. Начались уличные бои, армия выведена из казарм, генерал Кабуки взял власть в свои руки, но на юге страны генерал Ебару отказался признать власть Кабуки и объявил себя верховным правителем Нигерии. Начались бои с применением танков и тяжелой артиллерии…

Павлов заметил остро:

– Как будто лавина катится… Еще лет пять, ну десять, при известии о таких разрушениях весь мир бы бросился помогать, а эти Кабуки и Еб… как его, и не подумали бы драться за власть, когда в стране такое…

– Среди ночи, – продолжил голос, – на юге Германии вспыхнул крупнейший склад химических веществ концерна «Ютланд и К°». По сообщениям подоспевших пожарных, они видели тела убитой охраны. Серия мощных взрывов заставила отступить, пожар охватил площадь в сотни гектаров, где располагались мощные газгольдеры. Гигантские выбросы ядовитого газа заставили население в панике покинуть свои жилища, ветер отнес ядовитое облако в сторону соседнего города. К утру в городе остались единицы уцелевших…

– Нехило кто-то развлекается!

– Но соболезнование послать надо, – заметил я.

– Да, я прослежу… Тихо, это круто!

– …серьезная катастрофа, – говорил голос, на экране проползали снятые с вертолета запруженные дороги, забитые автомобилями, бегущими из города, – произошла на германской атомной станции. В результате аварии, умышленной или случайной, реактор вышел из строя, в атмосферу выброшено радиоактивное облако, но от взрыва станцию удалось спасти. Ущерб от радиации превосходит чернобыльский.

– Так и надо, – сказал Павлов кровожадно.

– За что? – поинтересовался я.

Он пожал плечами:

– Не знаю. Наверное, потому, что не только нам хреново. Там же радовались, что у нас с Чернобылем, хоть и делали скорбные лица, соболезнования слали, даже грузовик со старыми вещами прислали, будто в насмешку… А теперь языки втянут в задницу. Зато французы будут говорить, что у немцев руки из жопы растут.

– Ну да, мы не одиноки, да?

– Да, – согласился Павлов. Добавил ехидно: – Дмитрий Дмитриевич, вам не тяжело все время быть демократом? Здесь же от подслушивания перекрыто?.. Никто не засечет, что мы… искренни?

Я подумал, кивнул:

– Ты прав, чувство радости есть, есть. Но все-таки подленькое чувство, верно?.. Если по большому счету, то чему радоваться? Ведь мы все – человеки. Один биологический вид.