Чародейка

Абсолютно уверенный в том, что ему не составит труда взять верх над своей ослабленной соперницей, Нафан не раздумывая бросился вперед. Это оказалось серьезной ошибкой. Грисси мгновенно остановила его, нанеся ему мощный удар в живот. Нафан громко закричал от неожиданности и боли. Не давая ему опомниться, Грисси повернулась вокруг своей оси и нанесла ему удар ногой. Сила инерции ее вращения была настолько велика, что повторный удар поднял Нафана в воздух и выбросил за пределы круга. Он врезался в Есилк, сбив ее с ног.

– Но это же не борьба! – возмутился Хайар.

– Может, да, а может, нет. Но она победила. А только это и имеет значение, – ответила Раин, делая шаг вперед, чтобы на всякий случай отвязать руку Грисси, прежде чем кто-либо предложит, чтобы та боролась с подвязанной рукой до последнего поединка. – Кто следующий?

Когда желающих побороться с Грисси не нашлось, Мередид использовала затишье, чтобы подойти к Фене-ону, по-прежнему сидевшему на валуне. Она достала из-под накидки великолепный кошелек для пояса, сде-ланный из лакированных чешуек ящерицы, и протянула его вождю. Он же продолжал разглядывать монету, отданную ему сыном Катзы, не замечая, по-видимому, ни беременной женщины, ни ее подарка.

– Фенеон, у меня есть кое-что, в чем ты сможешь хранить свою монету, – обратилась она к нему.

Вождь поднял голову, и в его глазах зажегся алчный огонек. Не раздумывая, он выхватил кошелек из руки Мередид. Она на мгновение остановилась около Фенеона в надежде, что он поблагодарит ее, но вождь так ничего и не сказал. Выждав немного, Мередид решила все-таки изложить ему свою просьбу.

– Мне кажется, что Кикун уже достаточно долго был даегом Есилк, – умоляюще произнесла она. – Теперь ему пора стать полноправным Бродягой Песков.

Но в отличие от сына Катзы, Мередид тщательно подготовила сцену, проведя предварительную работу с членами клана. Около половины присутствовавших воинов громкими возгласами поддержали ее. Многие дру-гие члены клана согласно закивали головами. Только Хайар и горстка друзей Есилк выступили против.

Реакция Фенеона оказалась неожиданной для всех. Он поднес подаренный ему кошелек к уху и потряс его. Не услышав ничего, вождь нахмурился и недоуменно взглянул на женщину, сделавшую подарок.

– Но он же пустой,– растерянно проговорил вождь.

Улыбка надежды исчезла с лица Мередид.

– Я собиралась наполнить кошелек серебром, – ответила она, с трудом сдерживая гнев. – Но мне помешало наше неожиданное бегство из Ниобенэя.

Фенеон пожал плечами, затем открыл кошелек и опустил в него свою серебряную монету.

– Спасибо за кошелек, – сказал он, привязывая его к поясу. – Но я боюсь, что Кикун все еще сохраняет в душе верность Вихрям Пустыни. Он останется мужем Есилк в течение… – Вождь остановился, не договорив, и уставился на огромный живот Мередид. – Он останет-ся мужем Есилк еще на два месяца, если у тебя нет монетки для моего нового кошелька.

Глаза Мередид сузились, и она бросила на Фенеона взгляд, полный неприкрытой ненависти. Увидев, что рука женщины скользнула вниз к кинжалу, Садира двинулась вперед, чтобы помешать ей совершить глупость. Не успела колдунья вступить в круг, как Хайар, от которого ни на шаг не отставала Раин, последовал за ней.

– Когда я была еще ребенком, моя мать не переставала говорить о том, как мудро и умело ты руководишь кланом! – бросила Мередид. – Но сейчас нам следовало бы называть себя скорее рабами, чем эльфами…

Садира схватила Мередид за руку и оттащила ее от валуна. Она чуть не упала, споткнувшись о спящего Магнуса.

– Пошли со мной. Тебе следует выпить еще броя. Тогда, может быть, алкоголь, который развязал твой язык, поможет тебе заснуть, – громко сказала она, чтобы ее слышали все. Для Мередид она прошептала: – Ты думаешь, что твоему ребенку будет лучше, если тебя убьют?

Мередид внимательно посмотрела на Садиру, ее глаза блестели гневом.

– Я не позволю Есилк продать этого ребенка! – резко ответила она.

– Все, что производит мой раб, принадлежит мне, – решительно заявила Есилк, пробираясь сквозь толпу к небольшой группе, собравшейся около вождя.

Садира повернулась к Есилк.

– Ребенок принадлежит матери, – спокойно сказа-ла она.

– Отлично сказано, – внезапно произнес Фенеон. – Здесь я полностью на твоей стороне.

Садира посмотрела через плечо и увидела, что Раин и Хайар стоят по обеим сторонам отца. Раин поигрывала небольшим кружком блестящего желтого металла, зажатым между большим и указательным пальцами. Фенеон, как и все остальные, не сводил восторженного взгляда со сверкающего диска. И этому было свое объяснение. На Атхасе золотые монеты встречались даже реже, чем алмазы.

– С этой минуты Кикун является Бродягой Песков, – торжественно объявил вождь. – Дети, рожденные от него, приравниваются в правах к детям, рожденным от других воинов.

Раин улыбнулась.

– Ты очень мудр, мой вождь, – сказала она с наме-ком, проводя рукой над его фляжкой с броем и роняя в нее золотую монету.