Чародейка (СИ)

Я улыбнулась. В чем-то он прав. Вот только ставить защиту вокруг лагеря я буду впервые, причем постоянно сверяясь с книгой, а амулеты... Посмотрим, насколько ритуалов меня хватит за раз. Это наш маленький отряд я могла спокойно обеспечить амулетами после каждого боя, а на такую ораву... Так... Надо развести зелье и напоить всех. И самой не забыть выпить, а то знаю я себя.

* * *

- Репей... Я не могу больше... Я устала.

- Можно подумать, я не устал. Дойдем до Верхних ручьев - там и отдохнем. Совсем мало осталось, потерпи.

- И ничего не мало! Туда от города на телеге день езды. По дороге, между прочим. А мы с тобой пешком и через лес. Это медленнее и дольше.

- Глупая, - улыбнувшись, сказал брат. - Дорога идет вдоль леса, делает крюк. И телега обычно едет медленнее пешего, потому как груженая товаром до отказа. А мы быстренько и напрямую. И вообще, помолчи. Хочешь, чтобы нас темные услышали?

Розка ненадолго притихла, а потом снова спросила:

- Репей, а это правда, что темные детей заживо едят?

Репей сплюнул с досады и сказал:

- Ну а я откуда знаю? Помолчи, дай мне послушать лес.

Вообще-то, их учили "слушать город". Но ведь лес - почти тот же город, только со своими особенностями. Вместо обычного шума людской толпы - разноголосый гомон лесных зверей и птиц, листвы, которую тревожит ветер, ручейков. И то, что знающий человек мог прекрасно разобраться по изменившемуся лесному шуму, где именно находятся нежданные гости, не было секретом для жителей приграничья. Ну а то, что сам Репей не относился к таким знатокам и сказал это просто для того, чтобы сестра замолчала на пару минут - к делу не относилось.

Репей прекрасно понимал, что они заблудились. Окрестности города они знали плохо, да и зачем им это? Им ведь не глашатаями быть, а ворами. В трущобах они знали каждый угол, да и в других районах города худо-бедно разбирались. Там бы Репей не оплошал. А тут, где одна кочка похожа на другую, где овраги вдруг возникают на пути и пока его обойдешь, то забудешь, как шел вначале... Или холмы, ничем не лучше оврагов, кстати. Но сказать сестре о том, что он заблудился... Она же до конца жизни ему этого не простит. Будет три дня канючить о том, что во всем виноват Репей и что вся эта идея с самого начала была провальной. Он-то Розку знал как облупленную. Также, как и она его, конечно.

- Ладно, сделаем привал. Посиди здесь, а я схожу, разведаю путь.

- Нет! Я одна не останусь, мне страшно. Я с тобой лучше. А лучше давай вместе посидим. Получасие всего, а?

Репей посмотрел на свое зеркальное отражение и кивнул. Немножечко - можно. Тем более, что пришло время перекусить, да и у него самого ноги гудят. Расположившись на бревне, они спокойно поели остатками вчерашнего хлеба да лесными ягодами, собранными по дороге. Городские-городские, а что есть в лесу можно, а что не трогать ни в коем случае они знали, как и все.

- Ну что, отдохнула? Тогда пошли.

Кивнув брату, Розка поднялась с бревна и последовала за братом. Десять минут ходьбы - и Репей останавливается, прислушиваясь и принюхиваясь. Дым. Точно, запах дыма. А дым - это огонь, причем или костер или печь. Печь, конечно, лучше... Ускорив шаги, мальчишка минут через десять увидел в просветах между деревьями стены домов. Деревня! Добрались-таки! Не помня себя от радости, Репей потянул Розку за руку из леса и выскочил на ограду небольшого огорода за домом. Можно было бы перепрыгнуть преграду и пройти сразу в дом, но мальчишка не решился сделать так в незнакомом месте. За такое в городе любой хозяин дома мог настучать по голове, а потом ещё и страже сдать. Поэтому они спокойно обошли огородик и прошли между заборами двух соседних домов на главную и единственную улицу деревни. Репей остолбенел, увидев, как на небольшом расширении улицы возле колодца стоят все жители города в окружении солдат темных. Сердце заколотилось как бешеное, а мозг выдал единственное правильное решение: бежать. Ноги послушались разума, минуя сознание мальчишки. Все также держа сестру за руку, он попятился и, развернувшись, когда улица перестала быть видна, убежал в лес со всех ног.

* * *

Оренс замер. Город хоть и был готов к войне с темными, но не предполагал, что все случится так внезапно. Те, кто не успел покинуть город вчера, проклинали себя и своих домочадцев за медлительность. Те, кто был готов умереть, но не покорится темным, готовились занять свое место на крепостной стене. И те, и другие надеялись на то, что совет города примет правильное по их мнению решение. Темные тоже ждали решения совета города, с не меньшим нетерпением. Ведь требование о капитуляции города было передано ровно в полдень, уже около часа назад.