Чародейка (СИ)

Впервые за долгое время Поль понял, что ему придется действовать не по заранее продуманной схеме, а импровизировать. И от того, насколько успешной будет эта импровизация, будет зависеть его жизнь. Как в годы студенчества, во время многочисленных дуэлей со старшекурсниками. Драрг, как давно это было, кажется. После того, как Поль стал помощником доктора Альберта Нигриша, ему никогда не приходилось отступать от заложенного самим мэтром распорядка жизни. В отличие от руководителя дипломного проекта Поля, доктор не особо любил экспериментировать с новыми заклинаниями или часами проводить в лаборатории, изучая какую-нибудь проблему. Он, по его же собственному заявлению, был слишком стар, чтобы принести нечто новое в этот вечный мир. Так что большую часть времени доктор либо проводил на чтении лекций по теормагии, либо принимал дворян, желавших оценить какой-либо магический предмет или же наоборот, снять непонятное чарование, либо просто сидел дома. Понятно, что оценку проводил Поль, а мэтр лишь слидил за правильностью его выводов. Также в обязанности Поля входило следить за хозяйством мэтра, у которого не было ни жены, ни детей.

В общем, когда мэтра Альберта назначили командующим полком магических сил в армии... Поль удивился. Но последующий разговор с мэтром пояснил многое. Светлые понимали, что города им не отбить быстро, но боялись, что если не выставить войска сейчас - темные пойдут в наступление и вот тогда будет совсем плохо. Плюс ещё непонятные предвидения магов-прорицателей, которые при любом раскладе пророчили провал предстоящей миссии. Так что всех, кто отправлялся освобождать захваченные темными города, предупреждали о том, что они скорее всего не вернуться из этого похода. И все были готовы к этому, в том числе и Поль.

Были. Вот только с того самого момента, как Полиуса определили магом-защитником отряда барона Годрика, тому постоянно приходмлось сталкиваться с необходимостью быстро реагировать на стремительно меняющиеся условия. И к этому Поль был не готов абсолютно. Вот сейчас, например, что он может противопоставить личу? Да ничего. Универсальный щит, щит от стихийной магии, свет небесный и... все. Конечно, наличие госпожи Айрис снимает с него необходимость думать о нападении и сосредоточиться на защите... Но все же...

- Выход отсюда только один, госпожа Энира права, - нахмурившись, сказал мастер Вирн, возвращаясь к магам.

- Давно догадалась? - спросила госпожа Айрис.

- После того, как увидела гончую. Правда, уже было поздно переигрывать, - ответила Энира, доставая посохи и отходя подальше от входа. - Какие шансы у нас против лича и всех его скелетов?

- Никаких, - мрачно сказал мэтр Жанер, следуя её примеру и отходя в центр.

- Люблю стабильность, блин, - хмыкнула чародейка, доставая из сумки браслет с кулоном и одевая на себя.

Цевер довольно рассматривал получавшуюся "живую" скульптуру. Почти идеально. Подвешенный за одну руку, глава рода Шиор уже даже не стонал, а просто хрипел от боли. Без действия заклинания он бы вообще уже умер. Нервная система людей просто не способна выдержать такую боль. О... Как прекрасен этот взгляд, полный боли и страдания! И как замечательно, что эти карие глаза уже больше никогда не закроют веки. Да потому что первое, что сделал лич - это срезал их! А потом вырвал лживый язык, который молол всякую чушь.

Отойдя на пару шагов, к столу с инструментами, он выбрал длинный узкий кинжал и повернулся к пленнику.

- Ну же, Шиор, чего ты ждешь? У тебя свободна одна рука. Попытайся, дотянись до меня, выцарапай мне глаза, что ли. Хоть что-то сделай. Почему не действуешь?

Лич откровенно издевался над своим пленником, испытывая колоссальное удовольствие от его истязаний. Ведь второй рукой Шиор уже давно не мог управлять. Яд, которым Цевер смазал кинжал тогда, до проверки старшинства крови, был наполовину магическим и содержал в себе одно очень неприятное проклятие. Так что сейчас, по прошествии двух часов, вся рука Шиора высохла, а кожа почернела и обтянула кости. А через сутки весь Шиор станет таким же, как эта рука: живая мумия, которая прекрасно все помнит и испытывает боль. Вечную ужасную боль.