Чародейка. Власть в наследство (СИ)

— Я не могу, Къяра… У меня уже нет никакой гордости, ее убила любовь к тебе… пощади… не прогоняй… я сделаю все… я готов унижаться… готов рыдать, молить и терпеть от тебя все… только бы ты позволила мне быть рядом.

— Кай, ты давишь на жалость… Хочешь, чтобы я заменила этим чувством все те, которые у меня были к тебе до этого?

— Пусть так, Къяра… Я слишком хорошо знаю тебя, ты не меняешь решения, если начала претворять их в жизнь… поэтому я не дам тебе уйти… чтобы уйти, тебе придется убить меня. Мне уже все равно, что ты будешь думать обо мне, я люблю тебя настолько, что не могу без тебя… Не можешь любить, хотя бы пожалей… Даже твою жалость я посчитаю за счастье.

— Кай, пять минут назад ты осуждал мою жестокость и безжалостность, а теперь…

— Я виноват, очень виноват, Къяра. На меня нашло какое-то затмение… — не дал договорить ей Кай. — То, что в начале я осуждал, а потом попытался сыронизировать и подколоть тебя… было неосознанно. Я понял непозволительность такого поведения… я даже думать так больше не посмею… И никаких мыслей при себе я, конечно же, держать не буду, их просто не будет вовсе, клянусь. Любые твои действия впредь я буду принимать, даже не смея усомниться в их правильности… обещаю.

— Ты не дал мне договорить…

— Прости, — Кай вновь склонился головой к полу.

— Хорошо. Можешь подняться, — Къяра вздохнула и отвернулась.

Он поднялся, склонился и припал губами к ее руке:

— Благодарю.

Къяра, милостиво кивнув, проронила:

— Чай мне приготовь, — и ушла в спальню.

В спальне Къяра села на кровать и откинулась на высокие, мягкие подушки. Она понимала, что ей необходимо было настоять на первоначальном решении, к которому она шла давно. Отношения с Каем стали ее утомлять. Утомляло его желание быть в курсе всех ее дел, его стремление контролировать все ее поступки и предугадывать желания… Он хотел знать о ней все и старался стать неотъемлемой ее тенью. Къяра осознавала, что совершила большую глупость, проявив слабость и позволив Каю остаться. Теперь разорвать непростые отношения с ним она уже вряд ли сможет. А ведь был такой удобный момент для этого. Къяра глубоко вздохнула и закрыла глаза. "Сожалеть о содеянном — пустая трата времени", — вспомнила она слова Норлана и усмехнулась.

В это время дверь раскрылась, и на пороге появился Кай.

— Твой чай, дорогая, — произнес он ставшую уже привычной для него фразу и замер на полдороги, встретившись с ее холодным и недобрым взглядом.

Къяра уже приготовилась резко и жестко потребовать больше к ней так не обращаться, но, увидела, как расширились его глаза и как затряслись руки, держащие блюдце с забренчавшей на нем чашкой, и не смогла. Она отвела взгляд и промолчала.

Кай облегченно вздохнул и, сев рядом с ней на кровать, протянул чашку:

— Это, как ты любишь, с травами…

— Хорошо, — Къяра взяла чашку и стала пить маленькими глотками. Вкус она почти не ощущала. Все ее мысли были заняты тем как наиболее аккуратным способом отправить Кая спать в гостиную. Допив чай, она протянула ему чашку и встретилась с ним глазами.

— Ты позволишь мне остаться? — принимая чашку, спросил он. Его глаза были полны преданности, покорности и страха быть отвергнутым.

— Тебе не позволь… опять же истерику закатишь, — проронила Къяра и отвернулась. Она поняла, что окончательно проиграла, и жалость, смешанная с чувством вины за сломленную гордость и достоинство Кая, не дадут ей расстаться с ним.

Утром Къяра забрала Брегана в зал для наказаний. Мальчик не только не сопротивлялся, а даже, как показалось Къяре, вздохнул с облегчением, он ждал этого. Тринадцатилетний черноволосый мальчишка имел не по годам развитую мускулатуру и отличался атлетическим телосложением. Чувствовалось, что до того как попасть в обитель он много физически работал.

В зале он моментально лег на лавку лицом вниз, как она приказала, и Къяра открыла над ним восьмую сферу.

И тут впервые за долгое время, мальчик сам первый заговорил.

— Зачем? — тихо произнес он, — Учитель, Вы же поняли, что это бесполезно… я просто не способен ей воспользоваться… Зачем Вам держать ее открытой?

— Ты не выйдешь отсюда, пока ей не воспользуешься.

— Я уже понял, что не выйду отсюда, и Вы устали со мной, поэтому жду казни…

— Бреган, можешь казни не ждать… — усмехнулась она. — Я заставлю тебя ей воспользоваться рано или поздно… Для тебя будет лучше если это случится как можно раньше.

— Учитель, Вы же видите: я делаю все что могу, но это выше моих сил, — мальчик уткнул лицо в лавку, судорожно сглотнул и еще тише добавил, — если Вы хотите, я буду еще терпеть и стараться, очень стараться… только Вы сами скоро убедитесь, что это бесполезно…

— Если у тебя такие мысли в голове, то, конечно, будет бесполезно, — Къяра закрыла сферу и с напором произнесла: — Ты должен почувствовать, что можешь, и настроится на это. Это как поймать ветер в шторм. Он бьет и треплет тебя, тебе больно настолько, что даже трудно дышать, но ты чувствуешь его, используешь его, и твой корабль летит туда, куда желаешь ты…

— Вы были в море, учитель?