Чаролом

– Не знаю. Наш отряд прятался на Гребне. Мы подкупили местных жителей, чтобы они нас не выдали. На рассвете пришёл приказ уходить. Я не в курсе, куда и зачем. Мы уже собрались, и тут нас атаковал неодемон. Я его так и не увидела, только дым и огонь. Серой воняло, словно от адского пламени. Когда дым дополз до деревни, её жители на нас напали. Небось продали нас неодемону, которому поклонялись. Наш капитан отдал приказ о контратаке. Мы попытались собрать всё что можно, прежде чем отходить, – она перевела дыхание. – На нас кидалось всё больше и больше местных, хотя некоторые из них кончали с собой. Повсюду были лава и дым. Несколько наших укрылись в Ближней башне. Когда неодемон шёл по берегу, земля тряслась. Там был настоящий ад, – она вновь всхлипнула.

Никодимус сел и задумался. Если женщина не врала, то картина обретала смысл: часть домов ограблена, часть – нет.

– Это был либо один из ваших неодемонов, либо секта, наконец-то приведшая древних демонов из-за океана, – добавила пиромантка. – С детьми было хуже всего. Они начинали просто кричать и кричали до тех пор, пока не умирали. Умирали, и всё, – ещё один всхлип.

Прежде Никодимус никогда не встречал неодемона, способного на подобное. У него засосало под ложечкой.

– Те наши, кто укрылся в Ближней башне, постарались собрать всю ткань в деревне, чтобы иерофанты смогли написать свои заклинания, и мы бы убрались с острова, – продолжила пиромантка. – Казалось, неодемон покинул остров. Оставалось только отбиться от случайно выживших жителей деревни. Но тут прибыли вы и убили всех наших.

– Ну, один-то иерофант сбежал, – спокойно заметил Никодимус. – Куда, кстати, он отправился?

Она покачала головой, на её верхней губе блеснула слюна.

– К остальной части нашего отряда. Где они, я не знаю. Знали только ветряные маги.

– Какова численность отряда?

– Нам ничего такого не рассказывали. Мы просто разведчики.

– Кто руководит операцией?

– Магистр Лотанну Акомма.

– Ну, разумеется, – проворчал Никодимус. – Кого бы ещё послала Вивиан? – он откашлялся. – Зачем было отправлять разведчиков в залив?

– Императрица получила некие доказательства, что культ Неразделённой Общины пытается ускорить наступление Разобщения. Это всё, что мне известно. Помоги мне, Творец! Да простит меня Творец, но это действительно всё, что я знаю. На деревню напал твой собственный неодемон. Ты сам во всём виноват! Вы должны отринуть идолопоклонство, поверить в Творца и императрицу. Вы должны! – она опять сорвалась на плач.

– Ваш отряд готовил начало вторжения?

– Я этого не знаю.

Никодимус тяжело вздохнул. Имперский отряд должен был быть где-то поблизости, иначе иерофант не смог бы долететь до него на воздушном змее. Что бы Империя ни готовила, вторжение или небольшую операцию, прольётся кровь. Иного не дано.

– Что ещё мне необходимо знать? – уже мягче спросил Никодимус.

– Я рассказала всё. Надеюсь, Творец меня простит за это, – из её глаз текли слёзы.

– Ты правильно поступила, магистра.

Никодимус достал из кошеля пузырёк, но женщина лишь замотала головой, продолжая рыдать. Он терпеливо ждал.

– Должно быть, ты прошла через ад. Прости меня.

Она наконец начала успокаиваться. Никодимус подошёл ближе.

– Тебе нужно это принять, ты пережила боль и шок, – он приблизил флакон к её губам. – Пей, магистра.

– Отравлено, наверное? – сказала она жалобным голосом человека, который долго плакал, и теперь у него заложен нос. – Ну и пусть. Я даже надеюсь, что оно отравлено, тогда мне не придётся жить с подобными воспоминаниями.

– Это вовсе не отрава, магистра. Настойка поможет тебе уснуть. Извини, что пришлось жестоко с тобой обойтись, но мне требовалась правда. Никто больше не причинит тебе вреда.

Он вновь протянул флакон, и на сей раз пиромантка наклонила голову и жадно выпила содержимое. Никодимус её понимал.

– Горькое-то какое, – она скорчила гримаску.

На миг Никодимус почувствовал приступ ностальгии. Выражение её лица напомнило ему маленькую Леандру, когда той тоже приходилось принимать лекарства. Он снял с крюка бурдюк и дал ей запить. Пиромантка пила и плакала.

Никодимус уселся на табурет. Постепенно дыхание пленницы замедлилось, и она уснула. Подняв с пола обрубок кисти, он завернул его в тряпку. За дверью каюты поджидала Дория. Она сурово воззрилась на него.

– Ты всё слышала? – спросил он.

– Как можно быть таким жестоким?

– Ты слышала о нападении на Гребень?

Лицо Дории немного смягчилось.

– Результат не всегда оправдывает средства.

– Что если на остров напал не неодемон, а демон с Древнего континента? Что если Речная Воровка не лгала?

Дория только нахмурилась.

– И это ещё не упоминая об имперцах, прячущихся где-то в заливе. Продолжаешь считать меня жестоким?

– Ты же не собирался на самом деле поражать её раковым проклятием?

– Надеюсь, что нет, моя Дория, надеюсь, нет, – Никодимус покачал головой. – Но я в этом не уверен, – и он пошёл прочь. – Проследи, чтобы пленница не мучилась от боли, однако не забывай о прочных путах и цензуре.

– Слушаюсь, милорд хранитель, – холодно ответила Дория ему в спину.