Чаромора

Теперь Трумм одиноко коротал дни в собственном домике у широкой площади. Здесь под потолком просторной гостиной были развешаны модели всех его утонувших кораблей. И он наконец-то мог сколько угодно рисовать акварелью и кататься на коньках – ведь это была самая заветная мечта его детства. Но, увы, бегать на коньках он только учился, и на катке с ним приключались всякие казусы.

И один из них оказался для него роковым.

Едва Чаромора, моряк и Трумм прибыли на место, колдунья тут же приказала капитану лечь на диван и сразу принялась его осматривать.

– Она у тебя как болит? – спросила Чаромора, ощупывая его вывернутую ногу. – Ноет или колет?

Трумм подумал и ответил:

– Покалывает.

– Прекрасно, – сказала Чаромора. – Если бы нога у тебя ныла, я бы ничем не могла тебя утешить. Теперь же, пожалуй, смогу тебе помочь.

Трумм даже рассмеялся от радости.

Чаромора приказала моряку, все еще дрожавшему в своей мокрой одежде, внести травы в комнату. Они почти наполовину заполнили гостиную Трумма. Чаромора долго копалась в травах, пока не отыскала крохотный корешок. Затем велела показать, где кухня. Она сварила корешок, протерла его сквозь сито, развела водой до нужной густоты и потребовала затем наперсток с левой руки.

– Вот беда! – воскликнул Трумм. – Наперстка-то у меня и нет, ведь в доме ни одной женщины!

– Как же я отмерю тебе снадобье? – спросила Чаромора. – Принимать его нужно ровно столько, сколько входит в один наперсток. И это обязательно должен быть наперсток с левой руки, ведь нога-то левая.

Ничего не поделаешь, пришлось моряку, несмотря на его мокрую одежду, бежать в магазин за наперстком.

Вернулся он довольно скоро.

– Наперстков для левой руки в продаже нет, есть только обыкновенные наперстки, – сказал он.

Трумм сильно огорчился.

– А нельзя отмерить обычным наперстком? – спросил он робко.

– Ни в коем случае! – решительно запротестовала Чаромора. – Попробую обойтись без наперстка, авось нога встанет на место.

Она ногтем отчеркнула на стакане нужную мерку, налила точную дозу целебного отвара и подала Трумму. Трумм выпил. Лекарство было такое горькое, что обожгло ему рот. Но Трумм был очень доволен: он непоколебимо верил, что вылечить его может только горькое лекарство.

Оставшееся снадобье Чаромора слила в большую зеленую бутыль.

– Лечение продлится самое большее неделю, – сказала она. – Если за это время стопа не встанет на место, тогда попробуем заговор.

– Мне холодно, – не вытерпел, наконец, продрогший моряк. – Кажется, у меня поднялась температура.

Чаромора положила руку ему на лоб и покачала головой.

– Так и есть! – воскликнула она. – Почему же ты не сказал об этом на острове? Я захватила бы с собой травы и от горячки.

А моряк подумал, что, если бы в лодке были еще и травы от горячки, она обязательно пошла бы ко дну.

Чаромора приказала моряку скинуть мокрую одежду и лечь в постель. Потом она заварила для него чай из шиповника. Чай получился отменный, и было его так много, что хватило и Трумму и ей самой. Трумм достал из буфета свои самые красивые чашки с золотой каймой. Осторожно прыгая, чтобы не разбить посуду, он стал накрывать на стол.

– А в ногах у меня уже так приятно мурашки бегают, – то и дело повторял он радостно.

Трумм и Чаромора сели за стол пить чай. Больному моряку подали его чашку прямо в постель. К несчастью, от озноба его так трясло, что он расплескал весь чай на одеяло – и в рот не попало ни капли.

– Ах, какой душистый чай! – воскликнул Трумм, отхлебнув глоток. – Я просто в восторге!

– Ну что ж, – улыбнулась Чаромора. – Так и должно быть!

– Берите же печенье, – любезно угощал Трумм.

Чаромора попробовала печенья.

Они немного помолчали. Затем Трумм спросил:

– Можно полюбопытствовать, как вас величать?

Чаромора была тронута его вниманием.

– Меня всегда звали только Чароморой, – ответила она. – Но мое настоящее имя – Эммелина.

– Какое чудесное имя! – воскликнул Трумм.

– О, да вы льстец! – промолвила Чаромора, засмущавшись.

Моряк непрерывно чихал и кашлял, но, увлекшись беседой, Чаромора и Трумм начисто забыли о нем.

Уже назавтра ноге полегчало. Прошло еще несколько дней, и курс лечения был закончен.

Но вот беда, лечение одинаково подействовало на левую и правую ногу.

Теперь обе ступни Трумма встали поперек. Пальцы ног смотрели внутрь, пятки – наружу.

– Ну вот, – огорчалась Чаромора, – я же говорила, что нужен наперсток с левой руки.

Трумм попытался пройти по комнате.

– Ну и как? – спросила Чаромора озабоченно.

– Очень даже неплохо, – радостно ответил Трумм и остановился. И тут же растянулся во весь рост.

– В чем дело? – воскликнула Чаромора. – Что случилось?

– Не знаю, – ответил Трумм. – Я упал.

Он поднялся и попытался стоять, держась за стенку. Это ему удалось великолепно.

– Все в порядке, – сказал он и прошелся по комнате, осторожно переставляя одну ступню через другую. Перед Чароморой он остановился, но тут же опять упал.

– Послушай, ты что, стоять не можешь? – спросила Чаромора.

– Выходит, так, – ответил Трумм. – Но это не беда. В конце концов, везде можно на что-нибудь опереться, если человеку вздумается немного постоять.