Чароплет

– Прости, Франческа, в этот раз последнее слово останется за мной.

– Нет. И ты меня отпустишь.

– Ты под цензурой. Хватит командовать.

– Не хватит, – сохраняя ровный тон, ответила Франческа. – Ты просто не понимаешь, как сейчас лучше поступить.

– Святой канон! Все, с меня довольно! Пора заканчивать это бестолковое сотрясание воздуха, – рявкнул Сайрус и, поморщившись, прижал ладонь к сердцу. – Ты невозможна.

Его лицо снова исказила гримаса, он потряс левой рукой. На лбу выступила испарина.

– Видишь, Сайрус, началось. Тебе грозит опасность, – озабоченно заявила Франческа. – Послушай же…

– Я не собираюсь тратить время на пустые разговоры! – Повернувшись, он решительно двинулся к пологу. – Вернусь…

Он вдруг схватился за сердце и начал судорожно разевать рот.

– Ты чувствуешь острую боль за грудиной, – сообщила Франческа. – Она перемещается в левую руку и, возможно, в левую половину челюсти.

Сайрус обернулся с перекошенным от боли лицом.

– У тебя колотится сердце. Прошибает пот. Может, даже появился металлический привкус во рту.

– Когда ты успела? – Он сглотнул. – Когда искала заклятье в моем организме?

Франческа кивнула.

– Ты запустила заклинание мне в мозг?

– В сердце.

Сайрус сморщился.

– И как оно действует?

– С каждым ударом сердца кровь выталкивается в аорту и дальше разносится по всему телу. У самого основания аорты от нее ответвляются две небольшие артерии, несущие кровь обратно к сердцу, они называются коронарными. Вокруг твоей левой коронарной артерии обвилась коротенькая фраза на магнусе. Она сжимает артерию, препятствуя притоку крови к сердцу и истощая твои магические способности.

– Пылающие небеса! Как ты посмела… – Сайрус задохнулся на полуслове. – Ты же целитель! Ты клялась никогда…

– Никогда не причинять вреда пациенту, – официальным голосом договорила Франческа. – Но ты ведь не пациент. Сейчас ты мой похититель, собирающийся выдать посторонним сведения, которые несут угрозу Авилу. И та самая клятва обязывает меня любой ценой тебе помешать. А теперь успокойся, отдышись, выровняй пульс и прекрати колдовать, тогда сердцу потребуется меньше крови, и боль уйдет.

Сайрус медленно вдохнул.

– А если я прикажу другому иерофанту обезвредить заклинание?

– Тогда ему придется проявить филигранную точность, – высокомерно фыркнула Франческа. – У тебя под сердцем несколько острых слов. Оторвется хотя бы одно, и…

– Да покарает тебя Селеста и все полубоги ее канона, Франческа! – прошипел Сайрус.

– Я не вправе довериться…

– Ты не умеешь уступать, – прошептал Сайрус, обессиленно закрывая глаза. – Все та же.

Франческе стало совестно.

– Сайрус… мне жаль.

– Ну конечно! – Он снова схватился за сердце. – Хорошо, Фран, ты победила. В очередной раз. Как ты заставила заклинание сработать именно сейчас?

– Испускала сигнальные тексты, – прежним бесстрастным тоном объяснила она. – Каждые несколько секунд сигнальная фраза наталкивалась на заклинание в твоем сердце, приказывая ему повременить. Но после того, как ты подверг меня цензуре…

– Страховочное заклинание, – горько рассмеялся Сайрус, выдыхая прерывисто. – Ты создала страховку.

– Скорее удавку. Это заклинание целители используют в экстренных случаях. Когда нам угрожают бандиты или чарословы-преступники, заставляя исцелить их раненого. И тогда мы накладываем заклинание-удавку на коронарную артерию главаря, прежде чем приступить к делу. Если нас попытаются подвергнуть цензуре или убить, главарь тоже умрет.

– Удавку, значит?

– Ослаблю, когда снимешь цензуру.

Сайрус шагнул к Франческе и дотронулся до свитой в тугой шнур столы, сдавившей виски. Красный шелк лег на плечи. Мантия обмякла, распускаясь мягкими складками, и голову словно окунули в холодную воду – магические способности вернулись. Когда озноб прошел, Франческа послала волну сигнальных фраз в солнечное сплетение Сайруса. Одна из них достигла заклинания, сжимающего артерию, и отдала отменяющий приказ.

– Все? – спросил Сайрус.

– Пока я рядом и не под цензурой, тебе ничего не грозит, – кивнула Франческа.

Сайрус устало потер рукой лоб.

– А если я передам башенному стражу насчет Дейдре?

– Не передашь.

– Проклятье, Фран, и как теперь прикажешь мне жить? Ты так и будешь держать мое сердце на крючке, а если я сделаю что-то тебе неугодное, прикончишь?

Франческа поправила столу.

– Ты клялся защищать Авил. Я клялась заботиться о людях. Нам обоим необходимо выяснить, что угрожает городу. Но действовать нужно с оглядкой. Я надеялась, что не придется прибегать к силе и ты образумишься сам, однако по-хорошему ты сотрудничать отказался. Поэтому заклинание-удавка останется, а решения буду принимать я.

Сайрус помассировал виски.

– Вот значит, что такое на самом деле «оставить последнее слово за собой», – пробормотал он и, рассмеявшись вдруг, посмотрел Франческе в глаза. – Не знаю даже, что страшнее: твое самоуправство, твоя удавка или твои дурацкие каламбуры.

Глава шестнадцатая