Чарослов

Как и у Джона, ее руки были оголены. С правой ладони свисало заклятие-осьминог, каждое щупальце которого гласило: «Редактировать [входящее заклинание Простака Джона]». Магическая атака Джона увязла в щупальцах и теперь билась, словно пойманная рыбешка. Девин хихикнула и стала редактировать проклятие.

В детстве Нико обожал магические схватки на джежунусе. Когда-то они с одноклассниками тоже швырялись друг в друга грязными словечками, щедро осыпали противников непристойностями и без удержу хихикали, когда смачное ругательство растекалось по спине соседа. Но это было давно, до того как его сослали в Барабанную башню.

— ЭЙ! — заорал Нико. Оба дуэлянта уставились на него. — ПЛАМЯ АДА, ЧТО ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ?

Сразу после переезда, когда до Никодимуса дошло, что он на добрый тридцатник моложе соседей-студентов, он лично вызвался отвечать за порядок и чистоту в комнатах.

Джон неверно истолковал возмущенную реплику друга — в его представлении, Нико злился, что его не позвали играть, — и поспешил исправить положение, наколдовав: «НАЙТИ [ухо Никодимуса] и ИЗОБРАЗИТЬ [пук-пук объевшегося осла]».

На тыльной стороне ладони Нико торопливо набросал: «НАИТИ и СТЕРЕТЬ [любое заклинание]» и взмахом руки отправил чары в полет. Те подскочили к проклятию Джона, тексты столкнулись и с влажным хлопком растаяли в воздухе. В случае необходимости Нико был готов наполнить подобной цензурной магией всю комнату.

— Вы соображаете, что делаете? — рявкнул он. — А если прямо сейчас зашел бы кто-то из младших какографов? Отличная перспектива: до самой весны наблюдать, как башню лихорадит от магических поединков! А если бы мимо проходил волшебник? Сейчас, во время Совета, последствия могут быть ужасными.

Оба вояки замолкли. Простак Джон проглотил улыбку и понурился.

— Тебе-то что, Нико? — фыркнула Девин. — Боишься, как бы Шеннон не узнал? Боишься, что старик отстранит тебя от преподавания, разбив вдребезги твою драгоценную мечту?

— Девин, — Нико наклонился, заглядывая в глаза миниатюрной рыжеволосой бестии, — тебе не стыдно? Уже забыла свою выходку с затопленной уборной?

Она сердито прищурилась.

— Не понимаешь? Нас ведь могут и выгнать из Звездной академии. Как только что напомнил мне магистр Шеннон, нам стоит держаться тише воды, ниже травы. Положение у какографов незавидное: все мы знаем, что в других академиях к таким, как мы, относятся куда хуже. В Астрофеле, например, их подвергают строжайшей цензуре, навсегда вымарывая из головы магические языки.

— Выгонят и ладно. На Звездной академии свет клином не сошелся, — проворчала Девин.

— Ах, простите меня, ваша светлость. Оказывается, вы у нас благородных кровей. — Нико сложился в притворном поклоне. — Ведь только в этом случае за стенами крепости вам будет так же уютно и безопасно, как сейчас. Кому нужны безграмотные? Ты-то еще сможешь устроиться куда-нибудь посудомойкой, а Джон? Подумай о нем!

— Нет, — тихо подал голос Простак Джон.

Девин потупилась и выронила из рук чары. В воздухе повисло неловкое молчание.

От этой давящей тишины у Нико засосало под ложечкой. Как он мог обвинять своих товарищей в опрометчивости, когда всего час назад сам наломал дров, испортив библиотечную горгулью? Попадись он, и репутация какографов пострадала бы куда сильнее, чем от безобидного магического поединка.

— Дев, Джон, простите, — сказал он, смягчившись. — Я полночи провел в библиотеке, а потом еще магистр Шеннон расстроился. У него есть опасения насчет некоторых делегатов. Нам же будет лучше, если никто не увидит, как мы ломаем чары.

Какографы молчали. Джон разглядывал свои ботинки, Девин вперила сердитый взгляд в потолок.

— Я помогу убраться, — устало произнес Нико.

Они работали молча. Простак Джон выровнял столы, а Нико с Дев расставили стулья и собрали раскиданные по полу бумаги. Дважды Нико замечал, как горе-вояки обмениваются хитрыми улыбочками — правда, едва поймав на себе его взгляд, они тут же возвращались к уборке.

Когда они закончили, Нико задул свечи и поплелся к себе в спальню. Он поежился — так холодно не было с прошлой весны. Осень вступала в свои права.

Он наколдовал несколько искр и подбросил их в небольшой камин. Вспыхнувший огонь быстро перекинулся на дрова, и вскоре блики от пламени заплясали по стенам, освещая скромную каморку и немногочисленное имущество юного чарослова: узкую кровать, стол, два сундука, умывальник да ночной горшок.

Под кроватью лежала стопка книг. Здесь был и рыцарский роман, купленный у лорнского лоточника. Роман назывался «Серебряный щит» — и, по словам торговца, лучше книги еще никто не писал.

Порой персонажи со страниц рыцарских романов переселялись в сны Нико. С тех пор как юноша прибыл в Звездную академию, он долгими часами воображал жутких созданий, населяющих окрестные леса. И ночью, во сне, и днем, грезя наяву, Нико отважно бросал вызов придуманным чудищам.