Чарованная щепка

Оказашись у ствола, Себастьян поддался порыву тронуть его ладонью, хотя восприятию кода это никак не содействовало. Ощутив кору вполне обычную, он перенастроил слух и собрался.

Спустя час он знал о дереве многое.

Во-первых, оно было тщательнейшим образом ограждено от всех мыслимых напастей. Его было бесполезно рубить, жечь, охаживать молниями или иным образом силиться причинить ему вред. Только кошачьи зубы, похоже, оказались не учтены в алгоритме древесной защиты, что позволило бы аптекарскому наставнику быстро с ним разделаться, но судьба повернулась иначе. Теперь кора окрепла, и на зубы надежды не было.

Во-вторых, все это он выяснил скупыми переговорами с дежурным магом, меланхолично поведавшим о попытках приказничих снять кору.

Потому что из кода не было понятно ровным счетом ничего.

Код юноша слышал, возможно, более ясно, чем иные маги, но крохотные перемешанные блоки не несли никакого смысла. Проломить их бронь Себастьян оказался тем более не в силах.

Диего Бернардович узнавал об отсутствии подвижек от подчиненных, выходивших сегодня "подышать" даже чаще обычной привычки и с усердием доносивших обстановку занятому руководству. Соратники из других Приказов тоже как-то особенно тяжело переносили пребывание в четырех стенах и всеми силами стремились потоптаться на крыльце, во все глаза изучая, каков на деле пришлый консультант.

Если бы зубы Себастьяна могли прогрызть кору, он бы уже давно пустил их в дело.

После трех часов его мучений один из земских, довольный поручением, вернулся от Диего с бумагой и чернилами.

– Код хорошо слышите, господин Карнелис? – Спросил он, подойдя к табурету хмурого древесника.

Обращение звучало уже совсем не так почтительно.

– Слышу, но еще не разобрал, – в который раз обозначил юноша.

Порученец махнул рукой и протянул стопку дешевых листов.

– Велено списывать. Разбирать будем после.

Себастьян ощутил боль и самое крохотное облегчение. С одной стороны, фактически его вынуждают признать сегодня поражение. С другой – похоже, код он различает в самом деле гораздо тоньше всех здесь трудящихся, а значит, некоторый толк от него имеется.

Найдя в себе силы любезно поблагодарить, он согнулся на своем табурете с бумагой и принялся срисовывать блочную мешанину. Постигавший науку по книгам, записывать код принятыми символами он умел образцово, но удовольствие это было сомнительное.

Ближе к закату Диего появился во дворе и собственной персоной. Подойдя (минуя щит, он даже не замедлился), взглянул через плечо усердного эксперта. Тот измарал уже десятки листов, аккуратно сложенных на кочку. Пустой кувшин валялся рядом – в жаркий день и от волнения воды все время казалось мало.

– Код зашифрован, – резюмировал магистр, поднимая писанину. – Примерно так я и представлял.

Себастьян сначала поднял голову, затем счел нужным вежливо подняться, отвечая главе Приказа.

– Зашифрован? – Уточнил он, не вполне понимая мысль, и с трудом подавил желание хрустнуть затекшей спиной.

Все еще перебирая листы, Диего снизошел до пояснения.

– Сначала были собраны блоки защиты, после чего проведена процедура, искажающая их слышимый облик.

Что-то такое Себастьян встречал в томах гильдейской библиотеки, но технология была относительно новой: осознать или опробовать ее древесник не успел, да и не имел такой надобности.

– Я разберусь, – веско пообещал Себастьян, цепляясь за шанс показать свои возможности.

– Не волнуйтесь, господин Карнелис, – отозвался глава, – в Приказе есть опытные криптографы.

– Как вам угодно, – сказал юноша, проглатывая успокоительное замечание словно пощечину. – Я закончу записи в течение часа.

Диего полистал рукопись древесника до конца и поднял глаза от бумаг.

– Признателен за вашу помощь, – ровно подытожил он. – По завершении передайте оставшееся мне в кабинет и будьте свободны.

Самое стыдное заключалось в том, что после работы Себастьяну даже заплатили.

Покуда он готов был провалиться под землю от позора, какой-то служака благодарил его за разряжение цветочных гор и настойчиво совал маленький кошель. Господин Карнелис был бы рад, если бы о нем просто забыли, и пытался тихо ретироваться, но исполнительный собеседник пугался, догонял и ссылался на строгость руководства. Словом, кошель пришлось взять, и он жег магу пояс до самого дома.

Себастьян вернулся в сумерках.

Виола уже завершила дневные труды – сегодня они свелись к часу работы над книгами, обеду с Дарием в "Опятах", прогулке с ним же и ужину сырными пирожками на крыльце, потому что "брат вот-вот вернется".

Дарий не возражал и стелил на ступени жилет. Бросать Виолу не хотелось, однако приличные поводы обретаться рядом он исчерпал с последним пирогом. Новые предлоги не приходили на ум, новые пироги – увы! – не лезли в горло. Поэтому он был почти так же рад появлению древесника, как распорядительница, прямо со ступеней павшая на его шею.

Себастьян поверх ее плеча кивнул Дарию благодарно, в ответ получил искреннюю радость о благополучном исходе, аккуратно отклеил экспрессивную сестру до приличного расстояния и удалился с нею в дом.