Чаровница

— Охотники… — я даже выдохнула, потому, что появилась надежда с ними договориться, — за живым товаром…

— Кончай ее уже, — глухо кто-то сказал слева.

— Не у меня-то тряпка. Че стал и сопли повесил? — ответил мужчина стоявший за моей спиной.

— Ну что, детка, повеселимся же мы, — передо мной возник очень высокий мускулистый мужчина. — Я уже предвкушаю быть следующим после главаря.

— Закатай губу, Дылда, — хмыкнули у моего уха. — Эта малышка на продажу пойдет, а тебе и той малявки хватит.

— Посмотрим еще, на что эта сгодиться, — хмуро ответил «Дылда» и прислонил к моему лицу сладко пахнущую тряпку.

Я попыталась, наконец, вырваться, из-за чего немного порезала шею. Но сразу же сознание уплыло в тягучую негу, из которой невозможно было выбраться.

Глава четвертая

Я проснулась будто бы от толчка. Холод пробирал до костей и пришлось, быстро открыв глаза сесть, обняв себя руками, чтобы хоть немного согреться. Память услужливо подсказала последний момент перед тем как я потеряла сознание. И от этих воспоминаний мне стало ничуть не лучше. Ведь предупреждала же та блондинка на «Увеселительной улице», что в городе работорговцы бесчинствуют, а я по своей глупости вместо того, чтобы скорее найди гостиницу, решила прогуляться по ночному городу, как делала это в Нэй' кеве.

— Какая же я дура! — схватившись за голову простонала.

От дальнейшего самобичевания меня отвлек шорох в углу. Света практически не было, кроме того, что лился через маленькое зарешетчатое окно. Поднявшись, медленно пошла в ту сторону, откуда доносился звук. По дороге чуть не наткнулась на стол, но, когда глаза немного привыкли к такому тусклому освещению, ориентироваться в комнате стало легче.

Подойдя к дальнему углу, я увидела сидящую девушку, которая обнимала свои колени и затравленно смотрела на меня темными тусклыми глазами, под которыми были синяки. Черные волосы сильно спутанные обрамляли лицо с острыми чертами, распухшими губами и носом с горбинкой. Тоненькие руки покрыты синяками и ссадинами.

— Привет, — присела на корточки перед ней. — Меня зовут Эма, а тебя?

Я протянула к ее ладошке руку, но девушка дернулась и отвернулась, будто приготовившись к удару, загрохотав цепями, надетыми на ее запястья. В этот момент моему взору предстала чудовищная картина — спина была вся исполосована страшными рубцами, где-то уже зажившими, а где-то кровоточащими.

— Не бойся, — сказала дрожащим голосом. — Я тебя не обижу.

Девушка не ответила мне, лишь повернулась лицом и уставилась в одну точку, вновь обняв разбитые колени. Звук скрипнувшей железной двери испугал меня, из-за чего я обернулась и, потеряв равновесие, неловко села на пол. В комнату вошел мужчина, несущий в одной руке факел, а во второй какой-то сверток.

— Уже пришла в себя? Жаааалко, — протянул он, подойдя ко мне, приблизил факел, чтобы лучше рассмотреть меня.

У меня глаза заслезились от непривычки и я поспешила отвернуться, но мужчина отбросил сверток, грубо схватил меня за подбородок и заставил посмотреть на себя.

— Я бы с таким удовольствием тебя переодел, — дыхнул он на меня перегаром.

Задержав дыхание, гулко сглотнула. Как же мне теперь выбираться из этой ситуации?!!

— Отпустите меня, пожалуйста, — чуть дрожащим голосом попыталась сказать это убедительно, но как-то плохо получилось.

— Ишь, чего захотела! Да мы за тебя столько золота получим! — рассмеялся он.

— За мной придут! Я сопровождаю Правительницу Илерису Солнцеликую!

— Да ладно, — ехидно проговорил мужчина. — А почему ты тогда одна ночью шлялась по городу? И кстати, если и будут искать, то не найдут, не зря же Бурый отвалил магу столько золота? Нет… мы хорошо спрятаны… Одевайся, — в меня полетел сверток.

— Мне и в своем не прохладно, — прошептала я откровенную ложь, ведь в этой комнате было очень холодно и пахло плесенью.

— Одевайся! Бурый приказал тебя привести к нему, — мужчина достал из-за пояса ранее не замеченную мной плеть. — Или ты переоденешься в то, что я принес, или будешь идти голой по всей башне.

Я поднялась на ноги, обошла стол, стараясь скрыться в наименее освещенной части комнаты, потому что, судя по всему, наш надсмотрщик не собирается уходить. Нагло разглядывая меня.

— Может быть, вы хотя бы отвернетесь? — тихо спросила я, разворачивая сверток.

— Нет, если я не могу тебя поиметь тут, то хотя бы оценю, что упустил, — хмыкнул мужчина, обнажая гнилые зубы.

«Хранительница, спаси!» — мысленно взмолилась я, но ответа ожидаемо не было.

Зажмурившись попыталась успокоиться и утихомирить бешено колотящееся сердце.

— Я долго ждать не буду, — и в воздухе рядом со мной хлестнула плеть.

Дернувшись, повернулась к мужчине спиной и стала развязывать шнуровку платья. Затем, аккуратно сняла его, оставшись в одной тонкой сорочке.

— Мать моя золотая жила, — пораженно выдохнул он. — А ты часом не наемница с Черного леса?

Я только собралась ответить, что, мол, да, наемница. Потому, что при упоминании о них, у работорговца проскользнул в голосе страх.