Чаровница для мужа

Она скрылась вовремя — высокий осанистый мужчина быстро прошел мимо, оставив позади себя стойкий запах парфюма. Она несколько раз часто сглотнула, чтобы не чихнуть или не кашлянуть. Раньше от ее мужа пахло только сигаретами. Он многие годы курил синий «Kent», не меняя его ни на какие другие сигареты: ни американские, ни французские, ни китайские. «Может, они не очень элитные, — упрямо твердил он жене, когда та стала советовать ему изменить имидж, чтобы соответствовать новому положению богатого человека. — Зато мне с ними хорошо. Они мои нервы успокаивают. А поскольку нервы мои , я их успокаиваю тем, что мне хорошо, а не какой-то там элите». Точно так же упрям он был, когда речь заходила о необходимости пользоваться мужской парфюмерией. Сколько бесподобных мужских духов жена ему дарила… и эти, которыми он пользуется сейчас, «Obsession night for men» от Calvin Klein, дарила, только настоящие, а не китайскую подделку, какой торговали в одном из принадлежащих ей рыночных ларьков. Он от всех ее подарков отказывался: на самом деле у него была аллергия на многие парфюмы. Но когда какую-то вонючую подделку протянула ему худенькая продавщица и — простая, как русская печь! — сказала: «Молодой человек… — Молодой человек, главное, а ему под пятьдесят! — Купите себе духи, это же совершенно ваш запах. В нем скрыта утонченная гармония силы, нежности, света и тени. Яркий и чувственный парфюм привлекает сочетанием мужской силы и убедительной манерой соблазна, пробуждает вихрь горячих фантазий и чувств, погружая своего обладателя в атмосферу открытого флирта и темных летних ночей…»

«Молодой человек», которому было под пятьдесят, замер, слушая ее голос. И, словно под гипнозом простодушных синих глаз, полез за кошельком.

Ему казалось, что из ее рта вылетают невероятные, чарующие звуки. Как будто девушка пела ему о темных жарких ночах, аромате роз, шуме океана и сверкающих страстных очах. Голос ее был необычайно нежен, а слова… откуда она взяла такие слова?!

Ему не приходило в голову, что Люда Куницына — так звали молоденькую торговку, но имя ее он узнал куда позже, уже после того, как завладел ею, — просто-напросто вызубрила этот текст наизусть. Она продавала голимый, как говорится, контрафакт майд ин Чина, продавала задешево, и благодаря цене этот «настоящий французский парфюм» не нуждался в дополнительной рекламе, но Люда все же нашла в Интернете рекламу подлинных марок, переписала ее и выучила наизусть. Несмотря на свою молодость и кажущуюся неопытность, Люда Куницына чувствовала людей безошибочно… или почти безошибочно: «почти» в том смысле, что хорошо понимала мужчин, а вот женщин — не всегда.

Этого человека она поняла с полувзгляда. Он — ребенок. Ему нужна красивая обертка. Фантик. Слова, необычно, интригующе составляющие фразу, пусть даже в ней не таится никакого смысла…

– Светланочка Борисовненька, — молитвенно сложив руки на груди, лепетала старшая продавщица, преданно глядя в глаза хозяйке, — вот знаете, как будто петлей она его обвила, Евгения-то Константиновича, ну прям приворожила! Ему, видать, удивительно было, что его кто-то не знает. Повернулся, купил эту дешевку… и не знаю, что они там друг дружке в палатке сказали, только вечером он за Людкой приехал и ее увез. Вы уж простите, Светланочка Борисовненька, я как чувствовала: что-то не так, ну и проследила… Они сели в «Опель» Евгения Константиновича, он скромненько так приехал, на «опелечке», а не на «мерсе»…

Та, кого старшая продавщица называла «Светланочка Борисовненька», ненавидела это свое русское прозвище, но приходилось с ним мириться, чтобы люди не калечили ее подлинное имя и не издевались над ним, ни одной минуты не верила, что Людка Куницына не узнала ее мужа. Да его практически все в городе знают! Конечно, разные дуры бывают… может, у Людки зрение минус восемь и она забыла линзы вставить, если не отличила прикинутого хозяйкиного мужа от той серой шушеры, что мимо ее палатки ходит круглый день, но вообще-то это ведь сюжет для диснеевской анимашки: бедная служаночка заманивает на рынке покупателя, а он оказывается король!

Да… зря жена короля чохом считала всех русских баб дурами. Зря!