Чаровница из Беккена

Настал мой черед ведра с ледяной водой и звонкой оплеухи.

— Ты хочешь сказать, что это ты тот вестник, что встанет у конца времен? — Сказала я с, пожалуй, большей иронией в голосе, чем рассчитывала.

— Все уже свершилось. Я думаю. — Спешно добавил Луциан. — Насколько бы не были ужасны мои поступки, я переломил ход истории. Я заставил эльфов заключить мирный договор с людьми. Лобелия, об этом и подумать никто не мог с начала людской эпохи на этой земле! Я сделал Генриха Розамундского прославленным убийцей драконов, союз с таким могущественным королем позволит Асперу Лантийскому вернуть отнятые у него земли. Не только ему… королевства вблизи Варлейских гор перестанут платить дань дракону, и эта земля расцветет. Ты только представь: торговые договоры с эльфами, караванная дорога через Варлейские горы к самому Недремлющему Морю! А еще… — Луциан помедлил, словно собирался рассказать о самом сокровенном, что было в его сердце. — Еще я превращу крепость Беккен в школу колдовства и магии, чтобы больше ни один колдун не был вынужден становиться рабом своего наставника, чтобы убить его в конце обучения или умереть самому. Лобелия, все, о чем я когда-либо мечтал — это сделать Эвенор лучшим местом, чем он есть сейчас.

Его буквально трясло от волнения. Луциан замолчал и мне показалось, что черная тень легла на его лицо; колдун теперь нервно пожимал свои руки, словно не мог согреться. В его глазах я безошибочно узнала страх, то самое чувство, с которым сама успела сродниться за последнее время.

— А что до цены… я не отрицаю, что мои руки в крови. — Мое сердце больно кольнуло от этих его слов, а от следующих, оно и вовсе улетело куда-то в пятки. — Ох, Лобелия, они в крови настолько, что мне не отмыть их даже в чистом Филиамэль Лантишан! Но я знаю, какую цену я плачу за свой выбор. За судьбу, что была мне предначертана и ту, что я выбрал сам.

Я стояла и просто смотрела на него, без злости и подозрения. Передо мной был красивый молодой мужчина с волосами, поседевшими от пережитого в детстве ужаса, который не должен был выпасть на жизнь ни одного, даже взрослого человека. Облеченный властью сильный маг, который не просил своей силы и от того распоряжался ей лишь в крайнем случае. Просто человек, который даже став частью тьмы не отвернулся от света. Сильный человек, который принимал за свою жизнь сотни судьбоносных решений и не отказывался от ответственности за них. И все же руки его в крови были настолько, что не отмыть их даже в чистом Филиамэль Лантишан…

«…ты зачнешь, понесешь и родишь, но не дочь, как завещал тебе Эвандоэле, а сына. Проклятье твое падет не исполненным, поглощенное еще более древней магией и от того скорбит мое сердце, но не это страшит меня более всего — мир изменится. А в какую сторону, решать будет уже не тебе и не мне — вот чего боюсь.»

«Но не это страшит меня больше всего» — сказала эльфийская пророчица, имея ввиду то, что падет мое чудесное проклятье и в роду Лобелий станет меньше наделенных сомнительным даром цветочков, а то, что мир изменится и то было уже из другого предсказания, имевшего ко мне лишь косвенное отношение. «Все, о чем я когда-либо мечтал — это сделать Эвенор лучшем местом, чем он есть сейчас» — сказал Луциан, и я верила каждому его слову, сказанному в этой комнате.

— Ты молчишь. — Сказал он сокрушенно и нерешительно сделал шаг мне навстречу. Я не двинулась с места, но и он не решил приблизиться еще. — Помнишь, тот разговор, в экипаже по пути во дворец. Я сказал, что хочу начать наши отношения с правды, если все же появится нам возможность… быть вместе. — Выдохнул он нерешительно и опасливо поднял на меня взгляд. — А до того ты сказала… ты сказала, что будешь любить меня и этого ничто не изменит? Я… стой! — Он поднял руку и на мгновение умолк, заметался по комнате, точно что-то искал. На полках — скидывая книги, в столе Генриха — бесцеремонно выкидывая ящики. — Да где же это?!

Мне казалось, что Луций обезумел — а что еще можно было подумать о мужчине с побитым лицом и всклокоченными седыми волосами, который в изодранной мантии носится по кабинету короля и громит его почем зря!

— Нашел! — выдохнул колдун, нырнув рукой в один из выдвижных ящиков в каминной полке. От нее он решительно направился ко мне и сделал именно то, о чем я думала. Опустился на одно колено у самых моих ног, протянув маленькую белую шкатулку, под крышкой которой оказалось красивое кольцо с большим, пронзительно синим сапфиром. — Я рассказал тебе правду и впредь клянусь посвящать тебя во все свои тайны. Я научусь, чего бы мне это не стоило, делить свой мир на двоих с тобой. Я не могу пообещать не делать больше ошибок, но, если ты… если ты, Лобелия, будешь рядом со мной, я буду готов ради тебя на все. Я люблю тебя. — Сказал Луциан и голос его дрогнул. — Любишь ли ты меня, несмотря ни на что?

* * *