Чарующая Целиковская

У Люси состоялся не только семейный, но и творческий союз с Юрием Петровичем Любимовым. Она всячески поддерживала его во всех начинаниях. Люся стояла во главе одного из движений, благодаря которому в тогдашнем Советском Союзе пробивались ростки свободы. Они с Юрием Петровичем дружили с Сахаровым, Солженицыным, были бесстрашными людьми. Впоследствии, говорят, Любимову помогал Андропов.

Театр имеет тенденцию разваливаться. Чтобы его сохранить, постоянно нужны новые люди, новые идеи. Нельзя десятилетиями держаться на чем-то одном. Юрий Петрович с утра уходил на работу, а Люся бегала на рынок. К обеду к ней домой из театра приходили человек десять. Помимо того, что всех потчевала, она еще являлась мозговым центром, а ее квартира - штабом Театра на Таганке. Здесь решались все главные вопросы, обсуждался будущий репертуар.

Для нее не существовало препятствий. Услышав имя Целиковской, чиновники падали ниц. Но дружеских отношений с начальством она не завязывала, считала, что творческая личность не имеет права лизоблюдничать. Ничего и никогда не боялась!

- Представляешь, мне предложили заниматься стукачеством! - сообщила она однажды.- Но я тут же нашлась и сказала: "Не могу! Вы знаете, я во сне разговариваю!"

Свою жизнь Люся проверяла по Пушкину.

- Все найдете у Пушкина,- любила повторять она.

Но в последние годы мало играла в театре. В "Закате" по Бабелю была занята в очень небольшом эпизоде. Выходила на сцену и свистела в два пальца. На этом ее роль заканчивалась.

- Люся, зачем вам это? - удивлялась я.

- Хочу! - упрямо отвечала она.

Без театра Целиковская не представляла своей жизни. Ее последняя большая роль - в спектакле "Коронация". Потом была еще роль в "Старинных русских водевилях". А больше, кроме поездок со спектаклем по рассказам Зощенко, почти ничего. Это горькие страницы ее жизни.

НАЧАЛО ТЕАТРА НА ТАГАНКЕ

После смерти К. Алабяна в самом начале шестидесятых годов Люся Целиковская вышла замуж за своего партнера по спектаклю "Ромео и Джульетта" и ровесника Юрия Любимова (родился в 1917 году). Он годом раньше ее поступил в училище при Вахтанговском театре, по окончании которого семь лет прослужил в Ансамбле песни и пляски НКВД СССР, а в 1946 году был принят в Вахтанговский театр. Всенародной славы Целиковской Любимов, конечно же, не имел, но считался хорошим актером и за исполнение роли Тянина в спектакле "Егор Булычов и другие" в 1952 году был удостоен Государственной премии СССР. Кроме того, он немало снимался в кино ("Робинзон Крузо", "Дни и ночи", "Кубанские казаки", "Белинский" и т.д.). В 1953 году Любимов вступил в КПСС и стал преподавать в Щукинском училище. Пробовал себя в роли режиссера на студенческой сцене, но ни успехами, ни провалами отмечен не был. И вдруг подвернулась удача: жена уговорила наконец прочитать никогда не шедшую на советской сцене пьесу Бертольда Брехта. Любимов почувствовал вдохновение и взялся за постановку "Доброго человека из Сезуана" со студентами третьего курса Щукинского училища.

Четыре вечера летом 1963 года играли новую постановку на студенческой сцене - четырежды срывали овации. Не было ни порядочного театрального реквизита, ни костюмов, даже игру актеров с натяжкой можно было назвать талантливой. Но что-то было! Что-то настоящее, необыкновенное. Удивляла в первую очередь изобретательность мало кому известного, кроме заядлых театралов, режиссера. Он, как когда-то в дореволюционные годы знаменитый антрепренер Лентовский, а в первые советские - Мейерхольд, поразил зрителей своей необузданной фантазией, смешением театра с маскарадом, ярмаркой, буффонадой. Радостное настроение испытывали зрители и от несокрушимого задора молодых актеров, игравших до самозабвения, не думая о том, главная у них роль или беззвучная пантомима в массовке.

И тогда Целиковская и Любимов решили задействовать всех своих влиятельных друзей и знакомых, "прорвать блокаду" цепко державших в своих руках театральный мир маститых режиссеров и добыть для Юрия Петровича театр. Тем более что подвернулся удобный случай - при Кировском райкоме партии создали комиссию по изучению деятельности Московского театра драмы и комедии, которая пришла к выводу, что "театр утратил интонацию гражданственности, в нем появились черты периферийности".

По старой дружбе Целиковская уговорила посетить спектакль, поставленный мужем, Анастаса Ивановича Микояна. Министры, замы министров, начальники всевозможных управлений культуры - весь московский бомонд потянулся на Старый Арбат взглянуть на студенческий театр, которому уже разрешили выступать на своей основной сцене вахтанговцы.

Впервые, наверное, за многие годы пресса дружно восторгалась спектаклем без подсказки свыше. Летом и осенью 1965 года газеты и журналы наперебой хвалили молодых актеров и режиссера.

Но чаще всего бывает - похвалят, поставят в ряд с лучшими спектаклями года и через несколько месяцев напрочь забудут, начнут восторгаться чем-то другим, только что появившимся. Нужно было достичь главного - создать новый театр во главе с Юрием Любимовым. И тогда ударила "тяжелая артиллерия".