Чарующая улыбка валькирии

– Сейчас последует длинная проповедь о том, как сеньор Аскари плохо поступил когда-то? Дрянной, гадкий старикашка, на которого ты потратила столько лет жизни. С ним даже пришлось спать, сгорая от омерзения. Надо же! Лечь в постель к своему врагу! На такое не каждая решится. Ну, давай, Леона, говори! Признавайся, как тебя рвало от моих поцелуев. Как ты рыдала по ночам в подушку, засыпая рядом с тем, кто приказал убить твоих любимых.

– Зачем врать? – пожав плечами, спросила Леона. – Ты был хорошим мужем, – Дарио опешил от ее слов. – Для Леоны. Но Лира тебя ненавидела.

– Раздвоение личности?! – Себастьяно хлопнул рукой по столу. – Удобно, твою мать! Одна половина любит или делает вид, что испытывает чувства, а другая придумывает план мести. И кто из нас гнилой? – он потянул носом. – Мерзким душком потягивает.

Леона взяла бокал Дарио и сделал глоток виски.

– Перед тем, как убить Андрэа и остальных, Гало сказал мне, что я самая грязная сучка из всех, кого он видел, – понизив голос, произнесла Леона. – Он был прав. До этого меня столько раз насиловали его подельники, что уже ничто не смогло бы отмыть ту чистую девочку, какой я была. Те черные ублюдки разрывали меня изнутри, они загадили мою душу. И все это досталось сеньору Аскари. Я радовалась каждый раз, когда ты ко мне прикасался, вспоминая его слова.

– Ты его убила? – поинтересовался Себастьяно, и как показалось Леоне, с уважением посмотрел на нее.

– Я смотрела, как Гало истязают, как его кожу режут на лоскуты. А когда он молил о смерти, посыпала его раны солью и смеялась от тех диких криков, что он изрыгал из себя.

Себастьяно широко раскрыл глаза, живо представив эту картину. Он передернул плечами и подошел к Дарио, который в отвращении от услышанного приоткрыл рот и глубоко вдохнул.

– Мне нужны моя мать и Табо, – резко сказала Леона. – И мне нужен твой труп. Будет нечестно по отношению к «альянсу», если я оставлю тебе жизнь. Сейчас я уйду. А когда позвоню, обсудим условия обмена.

Дарио вздрогнул от телефонного звонка и нажал на кнопку громкой связи.

– У ворот стоит машина, – сказал охранник. – Шофер говорит, что приехал за сеньорой Аскари.

– Пропустите, – ответил Дарио после некоторой паузы. – Сеньора сейчас выйдет.

В кабинете воцарилось молчание. Под пристальным взглядом мужчин Леона подошла к двери, затем вдруг остановилась и медленно повернулась.

– Помнишь, Корти, – обратилась она к Себастьяно, – ты как-то сказал, что люди никогда не меняются. Ты ошибался. Меняются. Только в худшую сторону.

Она вышла, плотно прикрыв за собой дверь. Дарио посмотрел на бледного Себастьяно и взял в руки обручальное кольцо, оставленное Леоной на столе. Снял с пальца свое и еще некоторое время рассматривал их.

– Вот они, Себастьяно, символы вечной любви, – с болью в голосе проговорил он и выбросил кольца в маленькое ведерко для бумаг.

* * *

Леона вышла из дома и остановилась на ступеньках. Теплый ветер весело шумел в кронах деревьев. «На «Вилла Анна» всегда ветрено», – подумалось ей.

– Вы готовы, сеньора Д’Ареццо? – спросил вышедший из машины Анджело Бьянки.

– Да, Анджело, – кивнула она, подав ему руку и, не удержавшись, посмотрела в окна кабинета Дарио.

Она никого не увидела за плотными шторами, но знала, что за ней наблюдают. Пусть смотрят, как из этого дома уезжает Леона Аскари, пусть провожают ее хорошим словом или плохим. Это уже неважно, потому что Леона Аскари исчезнет, едва машина покинет территорию поместья. Вместо нее сюда вернется Лира Д’Ареццо. Вернется для того, чтобы убить последнего из своего списка.

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

ГЛАВА 34

Роман с нетерпением ожидал приезда Лиры. Что она скажет, увидев его? И как вести себя в ее присутствии? Конечно, он хотел обнять Лиру, вернее, Леону, потому что она навсегда останется для него сеньорой Аскари. Он любил нежную и мягкую Леону. Лира Д’Ареццо была Роману абсолютно не знакома. Ее хладнокровие и жестокость пугали, вызывали отвращение. Но как бы он поступил, если бы его любимых так вероломно убили? Вероятнее всего, стал бы на путь мщения, сделал бы все, чтобы покарать убийц. Одно оставалось непонятным, как жить, неся в себе такой груз ненависти и ярости, да еще при этом не сломаться. Роман вспомнил улыбку Леоны. Разве человек, прошедший через столько испытаний, может так радостно улыбаться? Играть счастье, будучи при этом глубоко подавленным, невозможно. Однако нельзя забывать о том, что Лира – великолепная актриса. Ей удалось легко обмануть Дарио Аскари и влюбить в себя – в веселую, яркую, ничем не омраченную. Лира прекрасно управляла своими эмоциями, столько лет разыгрывая из себя любящую жену. Как у нее получилось не запутаться? Ведь нужно было быть одной для себя, и другой для остальных. Кто из них был настоящей, Лира или Леона? Как эти две кардинально противоположные друг другу личности не вступили в конфликт друг с другом?