Чарующее безумие. Клод Моне и водяные лилии

В сердцевине этих мягко подсвеченных сумерек, на стыке двух холстов, различается смутный силуэт: нечеткий призрак ивы, которую мы видим в перевернутом отражении, текучая тень, увенчанная облаками синеватых листьев водяных лилий. Раздвоенный ствол напоминает истерзанное человеческое тело, то, может быть, утопленник, погружающийся в тенистые глубины. Если другие стены этого зала рассказывают о горе и утратах, в этом потустороннем полуобразе мы чувствуем гнев и страдания живописца и одновременно — его упорство и настойчивость. Моне не верил в Бога, но верил в божественную сущность природы, и раздвоенное существо, в которое превратилась ива, чем-то напоминает распятие. В нем — обещание воскресения и новой жизни, того, что «он не исчезнет, будет он / Лишь в дивной форме воплощен».

«Отражения деревьев» красноречивее других воплощают в себе долгие годы трудов и мучений: это автопортрет человека, которого, как и златовласого Гиласа, всегда тянуло в сияющую бездну пруда с водяными лилиями.

Благодарности

Я признателен всем, кто помогал мне по ходу сбора материала и написания этой книги. Как всегда, от всей души благодарю Джорджа Гибсона, редактора и издателя. Я очень ценю его редакторскую дальновидность и терпеливые советы, а также дружбу, которая успела растянуться на пять книг и пятнадцать с лишним лет. Джордж участвовал в создании этой книги от замысла до публикации, и у него всегда находилось время — притом что я не знаю более занятого человека — обсудить самые головоломные детали и решить, как включить их в общую картину. Рукопись стала гораздо лучше благодаря его поправкам и вдумчивым указаниям.

Я также очень признателен Полу Хейсу Такеру. Несмотря на сложный рабочий график и многочисленные обязанности, он всегда отвечал на мои вопросы, а потом взял на себя труд прочитать готовую рукопись. Доктор Такер посвятил всю свою карьеру расширению и углублению наших представлений о жизни и творчестве Моне, написав об этом две книги и организуя выставки. Особенно важной для меня стала выставка «Моне в ХХ веке», которую я видел в Лондонской королевской академии в 1999 году. Потрепанный и многократно перечитанный экземпляр каталога этой выставки, а также выпущенная Такером в 1995 году биография Моне постоянно находились у меня под рукой. Для меня было особой честью воспользоваться его знаниями — я очень ценю его уточнения, равно как и поправки.

На просьбу о помощи откликнулись и многие другие. Марк Эсквит, как всегда, стал одним из моих первых читателей — его вдумчивое и критическое отношение к тексту пошло рукописи на пользу. Марк уже двадцать лет остается моим близким другом и во многом «идеальным читателем», безупречному литературному чутью которого я привык доверять. Еще двое моих друзей, Анна-Мари Ригард-Эсквит и Фредерика Мюло, дали мне много советов относительно перевода сложных фрагментов.

За помощь по другим вопросам, равно как и за предоставленные сведения, я хочу поблагодарить Камиллу Биду (Университет Пари-Эст), Корианну Шарлери (городской архив Шату), Даниэль Шаплен (исторически-патриотический секретариат Сен-Этьена), Йена Арло, Марка Левича, Клэр Мэньон (Университет Руана), Бернара Риваттона (Музей старины Сен-Этьена), Жан-Мишеля Пирса, Кирилла Скьяма (Художественный музей Нанта) и Дитера Шварца (Художественный музей Винтертура). Кроме того, я признателен своей приятельнице Джин Глейзел — как и Моне, она нормандка, если не по рождению, то по зову души — за возможность приехать в 2010 году в Живерни в качестве руководителя туристской группы: именно тогда я всерьез задумался над историями и картинами, речь о которых идет в этой книге.

Я никогда не собрал бы необходимый материал, не имея доступа к обширным коллекциям двух великолепных библиотек, сотрудники которых проявляли чрезвычайную любезность: я имею в виду Лондонскую библиотеку и оксфордскую Библиотеку Сэклера. Кроме того, я активно пользовался чудом технологии, которое называется «Gallica», — оцифрованным и доступным в Сети собранием Французской национальной библиотеки; это великое счастье — читать газеты столетней давности, не покидая своего уютного кабинета в саду в Оксфордшире.