Чарусские лесорубы

— Но почему не в Чарусе? — удивился Зырянов.

— Я дала слово подругам вернуться на Новинку.

— Век с подругами жить не будешь, милая Лиза! — молвила Нина Андреевна. — Женщине нужна более крепкая опора.

Лиза потупила глаза:

— Я об этом еще не думаю.

Панька пристально посмотрела на подружку, ткнула ее коленкой под столом и шепнула:

— Оставайся тут, Лизка, оставайся! Не ломайся.

Медникова нахмурила брови, отвернулась.

Это не понравилось Пане. Она охладела к общему разговору, зевнула в кулак, перебралась на диван и уснула.

В комнате раздался резкий, отрывистый телефонный звонок. Зырянов подошел к круглому полированному столику, на котором стоял аппарат, и взял трубку.

— Борис Лаврович? — отчетливо послышался из телефона густой басистый голос директора леспромхоза. — Зайди ко мне ненадолго в кабинет. Тут надо разрешить один вопрос.

Извинившись за отлучку, Зырянов поспешно надел полудошку из оленьего меха, пыжиковую шапку с длинными ушами и вышел из дома.

Нина Андреевна поближе придвинулась к Лизе со своим стулом, положила руку ей на плечо.

— Почему вы все-таки хотите уехать в Новинку? Поверьте, я вам хочу только добра. А вы, мне думается, бежите от счастья…

— Мое счастье впереди. Я только начинаю жить.

— Борис Лаврович помог бы вам найти свое счастье.

— Я свое счастье сама найду.

— Вы очень упрямая, Лиза!

— Какая уж есть.

— Лиза, милая моя! Вы много мудрите и не доверяете своему сердцу. Оно ищет друга. А вы идете против сердца.

— Как вы можете знать, что творится у меня на душе?

Лиза украдкой взглянула на свои часики. Багрянцева заметила это, поднялась со стула.

— Ну, мне пора уходить. Борис Лаврович скоро вернется. Дожидайтесь его.

Нина Андреевна ушла. Лиза разбудила свою подругу.

— Уговорили они тебя? — спросила Торокина, поправляя расползшуюся прическу.

— А чего меня уговаривать? Я сама себе хозяйка. У меня свой ум.

— Ох, Лизка, что ты делаешь? Не надо его обижать. Он очень хороший человек. Смотри, как нас встретил… Ты бы хоть поласковее была с ним. Приласкала бы…

— Ты обалдела, Панька!

— А чего тут такого? Если сама не хочешь, разреши мне поухаживать за ним.

— Ой, Панька! Ты совсем потеряла совесть! Собирайся живо!

— Что ты? Куда мы пойдем? Ночь, холод.

— Собирайся без разговоров! — Лиза подала подружке фуфайку и шапку. — Одевайся скорее!

Ночь была темная и холодная. Снег еще не выпал, а земля застыла. На крышах и деревянных тротуарах лежал иней.

В лесу, на побелевшей лежневой дороге, прислушиваясь к звонкому хрусту инея под ногами, Торокина сказала с упреком:

— Что ты, Лизка, злишься на меня? Если любишь, выходи замуж. А то сама от него нос воротишь и других ревнуешь.

— Не ревную я!

— А что это, как не ревность?

— Не ревность это… Это такое чувство… Ты совсем, Панька, не уважаешь себя.

22

Лесозаготовительный сезон начался. Между Чарусом и железнодорожной станцией ежедневно курсировали автомашины, привозили колхозников, прибывших на лесозаготовки. В большинстве это была молодежь: парни, девушки. Народ крупный, тепло одетый, с большими котомками.

Чибисов, поглядывая на мешки с мукой, крупой, мясом, скептически говорил парторгу Березину:

— Да разве этот народ будет у нас работать? У всех полно продуктов. Зачем им работать?

— Я понимаю, Евгений Тарасович, куда ты гнешь… Думаешь снова, как и в прошлом году, прикрываться низкой производительностью труда колхозников? Не пройдет теперь этот номер. Ты вот вечерком собери-ка всех мастеров, комендантов домов, уборщиц общежитий, да и потолкуем с ними, как надо встречать колхозников. А то некоторые из нас смотрят на них как на обузу: мол, много с ними возни, мол, пускай сами, как хотят, осваивают работу в лесу, а мы лишний часок посидим дома… Есть такие настроения, Евгений Тарасович?

— Есть.

— Я знаю, что есть. Это наша беда! Так давай сделаем, чтобы в этом году она не повторялась.

К Чибисову и Березину подошел высокий плечистый парень в белом полушубке и серой ушанке с вмятиной, где когда-то была армейская звезда.

— Вы тут начальники? — спросил он, поглядывая живыми, но строгими глазами.

— Я начальник лесопункта, а это парторг, — сказал Чибисов. — А что?

Парень обратился к Березину:

— У вас тут комсомольская организация есть?

— Организация-то есть, только работы настоящей нет.

— А вы, парторг, чего же смотрите?

— Я везде смотрю, только у меня два глаза, за всем не усмотришь. Нашего комсорга пока держишь в руках — он работает, а чуть отвернулся — он за девушками увяжется и про комсомольскую работу забудет. Парень молодой, день работает в лесу на тракторе, вечер настанет: не то комсомольцев собирать, не то на свидание идти? Раскинет умом и пойдет к своей девушке — благо, что тут особой подготовки не требуется… Нам нужен хороший комсорг!

— А как вашего комсорга зовут-величают? Где его найти?

— Комсорг у нас Яков Мохов, а живет он в избушке, вон напротив конторы стоит, три окна на улицу, одно в огород… Вы, что же, комсомолец?

— Нет, не комсомолец, а член партии. Просто я люблю народ веселый, живой. У себя в колхозе я организовал самодеятельность. Наш драмкружок на областном смотре Почетную грамоту получил…