Чары для Хамелеоши

— Про то, да не про то. Есть, знаешь ли, такие штуки, называются пушками, и стреляют эти пушки снарядами, бомбами, вроде бамбуховых вишен, только намного мощнее — как с чем соприкоснутся, так и взрываются. И снарядам этим, заметь, щит не страшен, поскольку они и так неживые. А Ксанф по сравнению с Обыкновенней — страна маленькая. Если обыкновены захотят, они смогут весь Ксанф забросать снарядами. При такой атаке никакой щит не устоит, ведь от Щитового камня ничего не останется. Народ Ксанфа не может больше игнорировать Обыкновению. Обыкновенов слишком много, и рано или поздно они откроют нашу страну, захотят стереть нас в порошок — и сотрут. Если мы прежде не установим с ними нормальные отношения.

Бинк покачал головой — он ничего не понимал и ничему не верил. Но Трент, не теряя спокойствия, продолжал:

— Сам по себе Ксанф, так сказать изнутри, — совсем иное дело. Обыкновении он не несет никакой угрозы, поскольку магия там не действует. Но от него исходит угроза жизни в самом Ксанфе, скрытая и потому очень коварная.

— Ксанф угрожает Ксанфу? Явная чушь, абсурд!

Улыбка Трента сделалась чуть снисходительной.

— Да, современная научная логика Обыкновении для тебя, пожалуй, сложновата. — И прежде чем Бинк успел спросить, что это за логика такая, волшебник с серьезным видом продолжил: — А может, и не сложновата, просто непривычна. Я и сам узнал про угрозу Ксанфу самому себе лишь несколько дней назад, копаясь в этой библиотеке, но это очень важно. Хотя бы поэтому настоятельно требуется сохранить этот замок — собранные здесь богатейшие знания многих веков жизненно необходимы современному Ксанфу.

Сомнений Бинка эти слова не рассеяли.

— Жили же мы без этой библиотеки восемь веков, проживем и дальше.

— Да, но как! — Трент затряс головой, не находя слов, поднялся, обернулся к полке, расположенной у него за спиной, снял книгу и бережно перелистнул ветхие страницы. Найдя желаемое, он положил раскрытую книгу перед Бинком: — Что на картинке?

— Дракон, — тут же ответил Бинк.

Трент перевернул страницу:

— А это?

— Мантикора.

К чему все это? Картинки были очень красивые, хотя изображенные на них существа некоторыми деталями и пропорциями отличались от настоящих.

— А это?

Четвероногое с человеческой головой, лошадиными задними ногами и хвостом, а передние лапы как у кошки.

— Ламия.

— А это?

— Кентавр. Слушай… картинками можно весь день любоваться, но…

— Что общего у всех этих существ? — спросил Трент.

— У них человеческие головы или передние конечности. Кроме дракона, хотя вот у этого, в книжке, морда не очень вытянутая и немножко похожа на человечье лицо. У некоторых ум как у людей. Но…

— Вот именно. Обрати внимание на хронологию. Сравни, как выглядели драконы и им подобные тогда. Больше сходства с человеком. Это тебе ни о чем не говорит?

— Говорит. Что одни твари больше похожи на человека, а другие меньше. Но не понимаю, как это может угрожать Ксанфу. Да и картинки эти изрядно устарели, нынешние звери выглядят совсем иначе.

— Тебя кентавры истории эволюции учини?

— Естественно. Все животные произошли от более примитивных, приспособленных к выживанию. Если забраться в самую глубокую древность, у всех найдется общий предок.

— Верно. Но вот в Обыкновении не появилось ни ламии, ни мантикоры, ни дракона.

— Понятное дело! Они ж магические и эволюционировали путем магического отбора. А только в Ксанфе…

— И все же ксанфские животные произошли от обыкновенских. Так много родственных черт…

— Ладно-ладно, — зло сказал Бинк, которому эти премудрости до чертиков надоели. — Все они произошли от обыкновенских. И какова здесь связь с тем, что ты собираешься завоевать Ксанф?

— Если верить официальной истории, составленной кентаврами, человек появился в Ксанфе всего тысячу лет назад, — сказал Трент. — За это время прошло десять значительных юли переселений из Обыкновении.

— Двенадцать, — поправил Бинк.

— Смотря как считать. Во всяком случае, продолжалось это девять веков, пока щит не преградил дорогу этим переселениям. И в то же время многие виды животных, имеющие человеческую составляющую, существовали здесь задолго до официально признанного появления человека. Не странно ли?

А Бинка все больше беспокоило, как там Хамелеоша, не натворит ли чего и не додумается ли замок как-нибудь нейтрализовать бамбухи. Слова Трента, что замок будто бы самостоятельно мыслить не может, доверия не внушали. Уж не заговаривает ли ему зубы злой волшебник, не тянет ли время, пока до замка дойдет, — мозги-то каменные.

— Даю тебе еще минуту на закругление. А потом мы уходим, так и знай.

— Откуда здесь мог ли развиться существа с человеческими компонентами, если у них не было человеческих предков? Конвергентная эволюция не может создать тех жутких гибридных монстров, которых мы здесь имеем. Она создает существа, приспособленные к своим экологическим нишам, а человеческие характеристики подходят к ничтожно малому числу таких ниш. Отсюда с неизбежностью следует, что люди появились в Ксанфе много тысячелетий назад.

— Ясно, — кивнул Бинк. — Тридцать секунд.