Чары пленницы

– Коул, неужели необходимо быть таким неделикатным, дорогой? Мы с Эдвином влюбились так неожиданно, что не было времени планировать свадьбу в Лондоне и одновременно устраивать мои дела здесь. К тому же я уверена, что мой прежний муж желал бы мне счастья, и я не хотела справлять свадьбу без всех моих друзей. Уверена, что ты это понимаешь, – выпалила она, но в мгновение ока взяла себя в руки. – К тому же ты бы ужасно разволновался, если б я сбежала в Англию не простившись. Мы же были как одна семья, – промурлыкала она.

– Действительно, – мирно ответил Коул. Что-то в этой ситуации его смущало, он не понимал что. Но он не собирался и дальше тратить на нее время, его не интересовали любовные дела Джулии. Она взрослая женщина, имела одного богатого старого мужа, теперь, кажется, получит богатого молодого. Что его интересовало, так это найти Бейли. – Мои самые искренние поздравления вам обоим. Мы еще поговорим, но сейчас я должен найти…

– Коул!

– Это Лейтон, будь я проклят!

Подошли двое мужчин и после обмена любезностями потащили Коула в библиотеку выкурить по сигаре. Коул, ворча, пошел с ними, он хотел найти Бейли, но был рад случаю избавиться от Джулии и ее самодовольного англичанина. Выходя из зала, он мельком увидел Бейли. Она стояла среди небольшого кружка женщин-ровесниц, болтала и смеялась. Ее улыбка освещала не только лицо – весь зал, и у него забилось сердце. Ничего он не хотел так, как подойти к ней, но после его предложения о браке она имела право побыть какое-то время без него. Он оставит ее не надолго – пока выкурит сигару и возобновит знакомство с Филиппом Болдуином и Рандольфом Тернером.

Глава 26

У Бейли от шампанского приятно кружилась голова, но в зале становилось слишком душно, и она извинилась перед компанией, сказав, что пойдет на воздух.

– О, прекрасная мысль, я пойду с вами, дорогая!

Бейли с радостью приняла компанию молодой миссис Камерон, которая по дороге насмешливо причитала:

– Ох уж эти мужчины! Нет, в самом деле, мы целый год ждем роскошного бала вроде этого, а они набиваются в малюсенькую комнату и коптят небо своими ужасными сигарами. Уф! Они, видимо, считают, что мы будем танцевать друге дружкой. – Она весело рассмеялась.

– Должна вас поправить, Марта: я пока танцевала только один раз, а обещала танцевать, пока не заболят ноги, – отозвалась Бейли.

Марта засмеялась и взяла ее под руку. Женщины вышли на террасу. Здесь было не прохладнее, но, по крайней мере, они избавились от толчеи и от жара свечей. По краям террасы горели факелы, на небольшом расстоянии от нее была прелестная садовая решетка, окруженная дюжиной розовых кустов, усыпанных цветами. Несколько парочек стояли или сидели на лавках, пили пунш или шампанское и тихо переговаривались. Бейли наслаждалась остроумной болтовней Марты. Вскоре из дома донеслась веселая музыка, музыканты опять заиграли, и парочки ушли танцевать.

– О, у меня ноги просто не стоят на месте, я должна вытащить Стюарта. Хотите, пойдем вместе, вы уведете Коула?

– Я немного побуду одна. Хочу, чтобы шампанское выветрилось из головы. Ступайте, со мной все будет в порядке.

– Тогда увидимся в зале! – ответила Марта и поспешила в дом, прошуршав желтой тафтой.

Боковым зрением Бейли заметила какое-то движение и повернулась к приближавшемуся мужчине.

– Добрый вечер, – поздоровался он.

– Добрый вечер, сэр, – ответила Бейли. Мужчина был очень хорошо одет, все черное, кроме серебряного жилета и абсолютно белого от пудры парика.

– Позвольте представиться. Я Эдвин Манро. – Он коротко наклонил голову, кланяясь.

Бейли никогда не встречала подобных сдержанных манер, но подумала, что, наверное, так ведут себя истинные джентльмены. Она тут же решила, что предпочитает грубость Коула. Она не успела ответить, как он заговорил, опустив глаза с ее лица на кулон:

– Какой прелестный кулон, мадам. Никогда такого не видел, очень необычный. Что это? – спросил он, очарованный роскошным подарком Коула. – Давайте подойдем к свету, я бы хотел получше его рассмотреть, – сказал он и повел ее к факелу.

– Я… боюсь, я не знаю, как он называется. Я тоже ничего подобного не видела. Это подарок. – Она поправила ожерелье, с тоской понимая, что под жемчугами виден шрам. Ей бы хотелось преодолеть свою неловкость из-за этого уродливого напоминания о Драконе.

– Господи, мадам, что это было? Несчастный случай?

При этих словах внутри у Бейли что-то сжалось. Голос у мужчины был низкий и скрежещущий, не неприятный, но беспокоящий. Обильная пудра на лице не могла скрыть бронзовый загар. Она глядела ему в глаза, холодные и жесткие, несмотря на золотистый оттенок. Неожиданно она покрылась гусиной кожей, горло сжалось, но она продолжала смотреть в его глаза, не в силах отвести взгляд. В Эдвине Манро было что-то знакомое, хотя она была убеждена, что никогда его прежде не встречала.

– Н-нет, это был не несчастный случай. Но я не хочу об этом говорить. Боюсь, это вызовет неприятные воспоминания.

– О, простите! Есть множество других вещей, о которых мы можем побеседовать. Вы ведь не из Виргинии, верно?