Чары телекинетика

— Существуют правила, — сказала я. — Ты не можешь нападать на людей, которые не представляют угрозы для порядка богов.

Неро оставался непреклонен.

— Как ты только что продемонстрировала, я могу напасть на них, если они нападут на меня первыми.

— Вы дерётесь грязно, генерал Уиндстрайкер.

— Ты на меня влияешь, — ответил он, и его слова были полны порочных намерений.

Мои бедра сжались от прилива жара, который сокрушил меня. Жёсткая, жестокая реальность ударила по мне как поезд: нас разделяло слишком много пространства, слишком много одежды. Хоть каждая фибра моего существа, каждая клеточка во мне, каждый инстинкт отчаянно кричал сделать с этим что-нибудь, я оставалась совершенно неподвижной. Я держала руки вдоль боков, пока то драгоценное немногое, что осталось от моего рационального мозга, пыталось совпадать с нетерпеливой ненасытной нимфоманкой, взявшей надо мной верх.

Неро наклонился поближе.

— Пандора, если ты не приглушишь свою магию, я не беру на себя ответственность за последствия.

Его голос звучал низко и опасно, подрагивая на грани цивилизованности, между мужчиной и зверем. Я испытывала огромное искушение не приглушать свою магию, не брать её под контроль. Просто чтобы посмотреть, как долго он продержится — и что случится, когда дамбу его самоконтроля наконец-то прорвёт.

Но это было бы безответственно в присутствии всех этих людей, не говоря уж о том, что непрофессионально. Я сконцентрировалась и свернула свою магию сирены, убирая невидимые завитки чар, которые обвились вокруг толпы. Конечно, Неро вовсе не упрощал процесс, когда вот так смотрел на меня. Убирать магию казалось неправильным, неестественным, как трение наждачной бумаги по ободранной коже, но я стиснула зубы и вытерпела это. Я сделала несколько долгих, глубоких вдохов, и свет в моих волосах погас.

— Теперь идём со мной, — сказал Неро.

Я последовала за ним прочь от толпы, за ряд зданий на тихую улицу. В пределах видимости не было ни души. К тому времени, как мы прошли несколько кварталов, карнавальная музыка вновь зазвучала, разговоры возобновилась, а звон и лязг игр стал ещё многочисленнее. Как будто прибытия Неро и не было. Он стер память об этом из сознания всех присутствующих?

Мы дошли до конца улицы. Он повернулся ко мне лицом и просто ждал.

Я скрестила руки на груди.

— Я не стану заниматься с тобой сексом в тёмном переулке.

— Твои мысли говорят об обратном, — произнёс он шёлковым голосом.

— У меня все же есть кое-какое чувство стыда.

— Правда?

— Да, — дерзко сказала я.

Его рука метнулась вперёд, и у меня перехватило дыхание от предвкушения. Лёгкая высокомерная улыбка изогнула его губы, когда он выдернул листик из моих волос.

— В Нью-Йорке ты была настроена иначе, — сказал он. Теперь его рука лежала на моей спине, нежно её поглаживая.

Моё лицо залило жаром при воспоминании о том, как мы занимались сексом в тёмном переулке.

— Окей, — призналась я. — Ты меня подловил. Нет у меня стыда.

По крайней мере, когда дело касалось Неро. Как только он приземлился на фестивале, я осознала, как отчаянно по нему скучала.

Отвечая на мои мысли, он сказал мне:

— Я тоже по тебе скучал, — он опустил губы к моей шее, мягко целуя меня. — В толпе из сотен я видел лишь тебя, — его рот задержался над моим. — Ты свет, ослепивший меня для всего остального, затмивший всё, заставивший всё удалиться и растаять в тени.

Я улыбнулась, нежась в свете его слов, жадно упиваясь каждым соблазняющим слогом.

— Ты мне снилась, — сказал он мне.

— Ты мне тоже снился, — в моем нутре расцвёл жар при воспоминании о том, что мы делали в этих снах.

— Мы связаны, — сказал он. — Наша магия, наши сознания, наши тела влекутся друг к другу, желая стать единым. Всегда. Во сне мой разум тянулся к тебе, зовя тебя ко мне.

И я приходила. Снова и снова, ночь за ночью, мой разум находил его. В наших снах мы были свободны. Свободны от Легиона, свободны от богов, свободны от человечества.

— Без границ и ограничений, никаких приличий, никаких правил, — добавил он к моим мыслям. — Соединённые любовью, ведомые страстью.

Его слова опьяняли. Слишком легко было увлечься ими.

Я прочистила горло.

— Что привело вас в Чистилище, генерал? Преследуете мятежников и воров для Первого Ангела?

Неро был правой рукой Никс, номером два в Легионе Ангелов. Были и другие архангелы, но ему она доверяла больше всего. Его работа на неё, эти поездки по всему миру занимали его. Казалось, что в разъездах он проводил больше времени, чем дома.

— Нет, я явился сюда не ради Никс. Я явился сюда за тобой, — он, казалось, не развеселился из-за моей шутки. — Я пришёл домой и обнаружил, что тебя там нет.

Мы с Неро жили вместе в квартире Нью-Йоркского офиса Легиона Ангелов, где я работала.

— Я оставила тебе записку, — сказала я.

— Я не хотел записку, — его голос звучал почти рычанием. — Я хотел тебя.

Не знай я его лучше, я бы назвала выражение его лица надувшимся.

— Что случилось? Там больше некого было мучить? — поддразнила я его.