Час абсента

— Знаю и, поверь, открою им глаза. Ведь настоящий отец ребенка — Алекс. Ты этого неродившегося младенца уже ненавидишь! Поэтому и используешь его в темных делишках. — Инна отвернулась от окна и посмотрела на потолок. — Мерзко придумано, но действует. Змея ты, хитрая и злобная.

— Недооценила я тебя, журналисточка, — прошипела змея, сбросив маску невинности.

— «Беременная крыса»! — ответила на вызов Инна.

— Коварная Шамирам, — обрела дар речи Зита-всевидящая. — Как я раньше не догадалась?

— Марина, — пискнула пораженная Катька, — в чем они тебя обвиняют?

— Зря я тебя не придушила. — Марина игнорировала всех, кроме Пономаренко. — Но ты не сомневайся, Червь-победитель еще коснется твоего гниющего тела.

Марина смахнула со стола недопитую бутылку с абсентом. Та упала на пол, не разбилась, завертелась и покатилась прямо Надюнчику под ноги.

Надюнчик завизжала, будто на нее летела граната, и вскочила.

— Сидеть на своих местах! — рявкнула Марина. Она достала из сумочки револьвер и буднично положила его рядом с косметичкой. Потом хладнокровно стала подкрашивать губы.

— Воинственная Шамирам, — прошептала Зита.

— Ты единственный технарь из всей компании. Только ты могла управиться с установкой скрытых камер на квартире Катерины. Ты приходила туда, чтобы забрать пленку с убийством Алекса. Потом смонтировала ее и подбросила Верунчику, чтобы заставить ее во всем признаться. И письмо с угрозой заточить Верунчика в колодец и разрезать пополам — твоих рук дело. Психологически все продумано верно. Верунчик сломалась. Тебя нет на снимках с последним днем Алекса, потому что снимали твои люди. Кто? Уж не тот ли голубоглазый атлет? И зачем ты их подбросила Надюнчику? Знала о ее слабых нервах. Знала, что Надюнчик была на квартире у Алекса. Знала, что она, несчастная, испугается и, если тебе повезет, всю оставшуюся жизнь проведет в психушке.

— Говоришь много, подруга. Ну ничего, у меня есть крюк, на котором я тебя подвешу за задницу. — Марина злобно улыбнулась «окровавленным» ртом. — А я спокойно уйду отсюда.

— За дверью караулит Роман, — напомнила Инна.

— Что Роман? Он твоего Серпантинова не спасет. Только я, слышишь, только я знаю, где он зарыт…

Пономаренко побледнела. Действительно, за всеми этими погонями и разоблачениями она не задумывалась, почему Серпантинов ни разу ей не позвонил. Некогда было.

— Я тебе не верю, — выдохнула Инна.

— В отличие от тебя у меня есть доказательства. — Марина откуда-то извлекла мобильник, помахала им в воздухе и сказала: — Поиграем? Звони Серпантинову, ты же его номер знаешь.

Инна трясущимися руками достала телефон и позвонила. Все загипнотизированно не могли глаз отвести от серебристого кусочка пластмассы в руках Марины. И когда тот откликнулся на звонок Инны заливистым моцартовским «Турецким маршем», испуганно ахнули.

— Убедилась, подруга? Ой, смех на лужайке, да и только. Ну в чем ты можешь меня обвинить? Алекса укокошила Верунчик, Амалию отравил глупый пупсик Эдик, Любунчика пристрелил жадный Шпунтик. Я-то тут при чем?

Инна глотала воздух ртом и никак не могла вдохнуть полной грудью. Внутри засела колючка и не давала дышать.

— Ты соучастница, — выдохнула она с трудом.

— Ой, смех на лужайке. Это Алекс все придумал. Он раскопал и Эдгара По, и сумасшедшую дочку, и просто решил немного поиграть с Амалией. Пощипать ей нервишки. Уж очень она его достала своей властью. Он придумал розыгрыш с письмами. И Серпантинова он закопал. Знал, что Амалия с ним знакома и очень любит посещать его «Испанский дворик». И тебя, дуру, привлек. Все вы друг друга знали. Чистейшей воды розыгрыш. Алекс — злодей гениальный.

Инне наконец удалось справиться с собой. Она глубоко вдохнула. Стало немного легче.

— Ты так правдиво насаживала свою руку на кактус, когда узнала, что Алекс якобы мертв… Так сыграть невозможно…

— Гм… а я и не играла. Вот тогда я единственный раз испугалась, что этот говнюк сдох не вовремя. Я бы вовек не отмылась. — Тут Марина перестала улыбаться и изображать из себя хозяйку положения.

Лицо ее передернуло судорогой гнева. Она схватила револьвер. Руки ее подрагивали, а голос сорвался на истеричный крик:

— Чтоб ты сдохла, Пономаренко! Такой гениальный план испортила! Я, я! Я все придумала. Заставила Верунчика убрать Алекса! Ты должна была только догадаться, что письма с угрозами и цитатами По — дело рук больной на голову Амалии. Которая покончила бы с собой, не выдержав твоих «разоблачений». Мне осталось бы только возглавить обе фирмы. Пупсик Эдик и моргнуть бы не успел. И никто бы никогда ни о чем не догадался. Ты! Ты, журналисточка, разрушила мое будущее. Чтоб ты сдохла!

Дуло револьвера подползло на уровень головы, и Инна испугалась. Если эта истеричка спустит курок — конец.

— Где Серпантинов? — спросила Инна. — Скажи — и уходи. Никто тебя не тронет.

Марина застыла. Она боролась с собой. Ей хотелось выстрелить, убить Пономаренко, но тогда впереди только тюрьма…

Марина зарычала от бессилия и опустила оружие.