Час бультерьера

– Вот ведь незадача, – вздохнул инвалид, поправляя дужку очков на переносице, – американские копы исследовали статистику и пришли к выводу, что на человека с тросточкой гопники наезжают значительно реже... – Победитель гопников замахнулся своим инвалидным оружием. – Вот ведь, в поганой Америке гопота с понятиями, а вы... – Резиновый набалдашник со свистом опустился на коленную чашечку толстяка. С сухим щелчком треснул сустав, толстый взвыл от дополнительной порции боли – ...а вы, ребятишки, совсем безбашенные и... – Инвалид крутанул палкой над головой. – И алкаши вдобавок... – На сей раз палка поразила предплечье коренастого крепыша. Треска костей не было слышно, но безжалостный набалдашник однозначно сломал боксеру «рабочую руку». – И приходится вас, датых отморозков, основательно калечить. – Инвалид ткнул носком тяжелого ботинка под ребра тощему. – Чтоб, когда очухаетесь малость, не побежали за мной вдогонку, жаждая реванша. – Инвалид секунду подумал и добавил толстому каблуком по разбитой коленной чашечке. – Чтоб не смогли, волки позорные, быстро бегать. Вам все ясно, пьющие твари? И чтоб ни в больничке, ни в ментуре обо мне ни гугу, ясно?..

В ответ лишь жалобные стоны, сопливые всхлипы да выразительное мычание.

– Все ваши беды, придурки, от водки, – назидательно высказался инвалид, возвращая микродинамики обратно в ушные раковины. – Недаром пророк запретил правоверным травиться алкоголем, ох, недаром...

Инвалид поправил проводки, тянущиеся от ушей за пазуху, смачно плюнул на кучу-малу у ног, отвернулся и продолжил прерванный путь к метро, снова используя инвалидную палку по ее прямому назначению, снова широко размахивая рукой в черной перчатке и снова слушая радио:

«...Альберт Адамович, все мы знаем, что вы ярый противник смертной казни, что...» – «Прошу, э-э-э... прошу меня извинить, э-э... за то, э... что я вас перебиваю, но, э-э-э... но вы коснулись больной для меня, э... темы, и я позволю себе сразу, э-э... заранее, так сказать, э... ответить, не дожидаясь, э-э... вопроса. Мы с Зинаидой Янной люди, э-э-э... пожилые и повидали, э... всякого. Тема, э-э... наказания и, э... милосердия для нас, э-э... остра. Да – остра. Э-э... тема. Спаситель учил: ударили по правой, э... щеке, подставь левую. Или, э-э-э... наоборот. Точно, э-э... не помню...»

Умелый боец с инвалидной палкой ковылял к метро, а в ушах у него все звучали и звучали скрипучие «э-э...» знаменитого правозащитника, путаные рассуждения противника смертной казни о распятом боге, о непротивлении злу насилием, о розничной цене за слезу ребенка и прочая схоластика, бесконечно далекая от грубых жизненных реалий текущего ноябрьского вечера.

А впереди уже показался магазин, и за ним уже виднеется железный шест, увенчанный красной литерой М.

«...Э-э-э... милосердие – э-э-это синоним справедливости. Э-э... Господь учил: «По тому, как вы любите друг друга, я знаю, что вы мои...» э... у нас с Зинаидой Янной есть старенький, э... такой же, как мы, старенький «жигуленок» первой модели и, э-э... Зиночка, э... прекрасный водитель, э-э-э, и всякий раз, когда ее, э-э... когда нас останавливают, э-э... сотрудники ГАИ... э-э-э... ГИБДД, э-э... я вспоминаю о начале конца Римской, э... империи, о безнравственности Калигулы, о... об э-э-этом, как бишь его... э-э-э...»

– Э-э-экий вы болтун, однако, Альберт Адамович, – пробурчал себе под нос инвалид, нехорошо улыбаясь и выдергивая из ушей говорящие затычки. – А болтун, как известно, находка для врага...

Инвалид бурчал и на ходу манипулировал проводками, зажав палку под мышкой. Лишенный дополнительной опоры, он хромал особенно сильно. Встречный людской поток, проистекающий из подземелья метро, расступался перед разговаривающим с собой инвалидом, который доковылял почти до самых ступенек в подземку, но вдруг передумал спускаться, ибо заметил среди ларьков, лотков и павильонов поодаль торговое заведение под интригующей вывеской: «Виртуальный Мир».

Инвалид решительно двинулся к дверям в «Виртуальный Мир», торопливо засовывая во внутренний карман полупальто проводки с наушниками, выключая радиоплеер и нашаривая в том же кармане небрежно смятые долларовые купюры.

За дверями заведения с многообещающим названием было тесновато. Но не вследствие обилия покупателей, а потому, что владельцы «Виртуального Мира» не смогли арендовать более дюжины квадратных метров торговых площадей.

Возле стеклянного прилавка шушукались двое отроков, разглядывая разложенные под стеклом CD-диски с игрушками. За прилавком стоял крохотный стол, под столом системный блок компьютера, а на столешнице клавиатура и плоский, как доска, работающий монитор. У стола сидел молодой рыжий продавец и забавлялся игрой в шахматы с бездушной машиной. Судя по позиции фигур на мониторе, или рыжий, или компьютер в шахматы играл исключительно скверно.

– Молодой человек, – позвал инвалид. – Извините, что отрываю вас от партии, но не могли бы вы уделить мне минуту внимания?

Рыжий с неохотой оторвал взгляд от монитора и задницу от стула, спросил вяло:

– Вы что-то хотели?