Час «Д»

– Лорд Дрэй действительно окопался в горах. Мы нашли его ставку! – Звонкий голосок девушки нарушил тишину в помещении.

– Мы тоже закончили работу! – заявил Рэнд, не меняя удобной позы, и помахал, словно повстанец знаменем, листком в руках.

– Позвольте, мосье, – попросил Лукас и, не дожидаясь разрешения, прищелкнул пальцами. Испрашиваемое моментально оказалось у него в руках, Рэнд изумленно поглядел на свои опустевшие пальцы и завистливо вздохнул. Элька тут же сунула в документ свой любопытный носик.

Каллиграфическим, словно летящим почерком юного короля было написано следующее: «Адрину Дрэю лорду Родхэлу, председателю Собрания лордов, советнику короля, властителю земель Мануа и Борне, и пр. и пр. Мы, Шарль Виньон Ролан Матеус II, король великого Дорим-Аверона, приветствуем своего возлюбленного подданного» . На этой торжественной ноте строка резко обрывалась, и чуть ниже, после отступа, шел текст совсем другого характера и стиля:

«Что, «возлюбленный подданный» Дрэй, небось уже гадаешь, как же меня заставили это накорябать, чем стращали? Ошибаешься, глубокоуважаемый наставник. Пишу по доброй воле, хотя и не с удовольствием. Всегда бумагу марать ненавидел, сам знаешь. Привет, старина! Как ты там? Соскучился жутко по твоему ехидству! Без тебя в Дориме, да и во всем Дорим-Авероне, такая тоска, хоть голову на плаху клади. Не проходит и дня, чтобы я не жалел о том, что рядом нет друга и мудрого советчика. Нет, Дрэй, я ни в чем не упрекаю тебя и прекрасно понимаю, почему ты поступил так, как поступил. Должно еще не значит желаемо. Но мне от этого не легче. Авандус и его Ищущие да Очищающие все больше лютуют, и горят костры на площадях.

Остается только надеяться на чудо, что изменит все, и мне кажется, что это чудо может случиться. Клянусь монеткой корабелов, моя затея с Советом богов, о которой я тебе говорил, удалась. Выход есть! Те люди – посланцы богов, что передадут тебе это письмо, нуждаются в твоем совете и помощи для того, чтобы постигнуть суть нашей общей беды и отыскать правильное решение.

Как государь подданного, как воспитанник наставника, как друг – друга. Прошу тебя, Дрэй, окажи им всю возможную помощь. Надеюсь на скорую встречу» .

В конце этого на первый взгляд легкого, пронзительно откровенного и не по-детски умного письма, содержащего не один пласт намеков, стояло простое имя – Шарль и на капле синего сургуча был выдавлен оттиск королевской печати – сокол, чем-то неуловимо смахивающий на дракона.

– Отлично, ваше величество, – промолвил Лукас, закончив чтение. – Лучшего рекомендательного письма я еще не видел. Кстати, возвращаю вам подарок лорда Дрэя. Он нам очень пригодился. Благодарю!

– Не стоит благодарности, помогая вам, я помогаю Дорим-Аверону, – просто ответил король, отложив ручку, принял от мага свою монетку-талисман и вновь бережно спрятал ее на груди.

– Так, письмо одобрено большинством, запечатываем! А то из Гала слова не вытянешь, ладно бы хорошего, так и худого-то тоже, – подхватился с кресла Рэнд и, без помощи всякой магии вырвав из пальцев мага документ, ринулся к столу, где уже был приготовлен плотный конверт с эмблемой команды, синий сургуч для печати и свеча.

– Чем занимаешься, Шарль? Как тебе чипсы? Рисуешь? – поинтересовалась Элька, кивнув на рисунок диковинного сада.

– Да, госпожа, эти хрустящие кружочки очень вкусны. А ручка такая удобная, как углем пишешь, – чуть смутившись, похвалил король. – Не то что наши перьевые, капают все время некстати да бумагу рвут, а из Мильвиля почти сразу после кометы хорошие перья возить перестали. Жаль, что дома у меня такой нет.

– Будет! – тут же заверила юношу Элька и решительно метнулась к тому же шкафу, из которого Рэнд доставал бумагу.

Пока вор запечатывал письмо оттиском королевской печати, ловко одолженной у Шарля прежде, чем было испрошено разрешение, Элька выгребала с полок во вместительный широкий подол платья всякую всячину. Спустя несколько секунд девушка вывалила перед онемевшим от восторга королем все целые пакетики чипсов, что спаслись из лап прожорливых приятелей, и изрядную гору причудливых ручек, запасных стержней, цветных карандашей, маркеров, фломастеров, мелков, акварельных и масляных красок – малую толику всего того, чем уже успел забить дом, несмотря на свою легкомысленную беспечность, неимоверно домовитый и запасливый, как бурундук, Связист.

– Это все мне? – с благоговейной оторопью, – небось и сам Дориман такой бы не удостоился, реши он по-свойски заглянуть к монарху вверенного мира на ужин, – уточнил Шарль.

– Тебе, и не за что, а просто так, – перефразируя слова из старого мультика, заверила паренька Элька.

– Вряд ли это разумно, – разомкнув наконец свои уста, заявил доселе молчавший Гал и встал со стула.

– Это еще почему? – вскинулась девушка, тряхнув волосами и уперев руки в бока, готовая отстаивать свое мнение.

– Может вызвать лишние вопросы и недовольство жрецов, – логично пояснил воин. – Слишком пестро для аскетичного образа жизни, царящего в Дорим-Авероне.