Час «Д»

В скромной, но не лишенной комфорта комнате, в довольно потертом, широком кожаном кресле, удобно вмешавшем все его телеса, восседал, поставив ноги на маленькую скамеечку, обитую тканью, бедолага Форо, обреченный злодеем Авандусом на пост. Жрец бодрствовал в этот поздний час, с тоской разглядывая маленький кусок весьма черствого черного хлеба грубого помола и кружку воды, казавшиеся крохотными на массивном столе, привыкшем, как и желудок толстяка, к куда более роскошным трапезам. Скорбное бурчание в животе явно показывало причину бессонницы святого мужа, и это было не религиозное рвение.

— Разве угодное богу дело лишать человека пищи насущной? Не она ли, наполняя живот, дарует освобождение от забот телесных, дабы могли мы направить мысли свои на возвышенную стезю? — с ходу осведомился Лукас, материализуясь рядом с креслом жреца.

— И я мыслил также, чадо, — тоскливо откликнулся Форо, даже не пошевелившись в кресле, — но архижрец рассудил иначе, на мудрость его уповая, стремлюсь справиться с искушениями слабой плоти и воспарить духом над бренным телом, ненасытно алкающим пищи.

— А я, многогрешный, рассудил иначе и к источнику мудрости жреца-покровителя Мануа припасть возжаждав, счел, что ничто лучше беседы застольной быть не может, — скорбно вздохнул хитрый маг, демонстрируя глубочайшее раскаяние, и "ненароком" сдернул с корзинки полотенце.

Задвигались ноздри Форо, алчный взгляд голодающего устремился на корзину, в которой по запаху и очертаниям угадывались пара истекающих соком жаренных птиц, окорок, толстые сардельки, слезящаяся головка сыра, пышнейшие булочки, несколько горшочков с паштетом и бутылки вина.

— Кто ты? Уж не Черный ли Дракон меня искушению подвергнуть сподобился? — в первый раз задавшись вопросом, а что собственно делает в его запертой комнате посторонний человек, слегка насторожился толстяк и, повернувшись вправо, подкрутил колесико лампы на столике рядом, потом, близоруко прищурившись, поднял хитрый взгляд на лицо мага.

Лукас польщенно улыбнулся, встряхнув кудрями, еще бы, уже второй раз за сегодняшний день его принимали за великого бога, но незаслуженный комплимент принять отказался, скромно ответив:

— Нет, я всего лишь посланец богов, но не того, о ком ты толковал, жрец.

Только теперь Форо сообразил, на кого похож его ночной визитер, а сообразив, разом успокоился окончательно, раз с предложением перекусить к нему пришел сам посланец богов, жрец охотно разделит с ним трапезу. Даже сам Авандус, если пронюхает, возражать или карать хранителя Мануа не станет, не посмеет пойти поперек воли Совета Богов. К тому же, кушать хотелось просто отчаянно!

— Что ж, воля гостя — закон, — благостно признал жрец, сцепив на животике пальцы, пухлые, как те сардельки из корзины мага. — И во имя высшего призвания готов я нарушить свой пост, разделив с тобою трапезу и беседу.

Щелчком пальцев убрав жалкий ужин Форо, Лукас сноровисто сервировал стол аппетитным содержимым своей корзины. Толстяк неожиданно проворно вскочил со своего кресла и пересел на один из массивных коротконогих табуретов с мягкими подушками на сидении, предложив магу занять второй.

И под прекрасное вино и вкуснейшую пищу, загодя выпрошенную предусмотрительным Лукасом у самобранки, потекла содержательная застольная беседа. Ведя разговор, мосье убедился в том, что лорд Дрэй говорил правду, толстяк жрец не был дураком, он живо схватывал все то, что счел нужным поведать посланец, задавал резонные вопросы, внимательно выслушивал ответы и снова спрашивал. Карие глазки Форо горели неподдельным интересом и не только к накрытому столу. Он жаждал знаний не меньше, чем пищи, и ясно понимал, что истина часто совсем не то, что ты хочешь слышать.

Когда на столе остались лишь крошки и косточки, жрец-покровитель Мануа ублаготворено вздохнул, аккуратно вытирая салфеткой жирные пальцы, и прочувствованно сказал:

— Я верю тебе, посланец, душа моя хочет верить тому, что ты говоришь, ибо болит за народ Дорим-Аверона, но ты требуешь от меня немалого мужества для рискованного деяния.

— Это так, — честно согласился маг, понимая, что время лукавства вышло.

— Я согласен, но ставлю одно условие, — решительно выдохнул Форо, вздрогнув всеми своими телесами.

— Какое? — ничуть не удивился этому вполне человеческому повороту разговора Лукас, ожидавший, что толстяк, до безумия боящийся Авандуса, сейчас начнет вытребовать гарантии собственной безопасности.

— Покажи мне забытый храм, ведь это тебе по силам! Можешь? Я хочу быть первым жрецом, увидевшим его величие! — попросил Форо, пылая искренним религиозным рвением.

— Пойдем, — вот теперь мосье Д" Агар, редко сталкивающийся с благородством людской натуры, удивился по-настоящему. — Возьми меня за руку.

Жрец, не мешкая, схватился за рукав камзола мага. Лукас нажал на перстень, и вот уже посетители вступили в подземный храм драконов.