Час дракона

Он заговорил. Свой адрес назвал неправильно, соврал. Отлично! А то я уже начал бояться – что мне делать, если мент вдруг назовет, где действительно припрятана его заначка? Не врываться же к нему в квартиру с чулком на голове в самом деле! Между тем мент врал дальше. Шестьдесят тысяч долларов лежат якобы под паркетной доской в комнате у дочки. Интересно, занизил он сумму своих сбережений или нет? И еще ужасно интересно, сколько Папа платит чиновнику в погонах, который «пробивает» по милицейской базе отпечатки пальцев? И на кой черт им понадобилось, чтобы я наговорил на диктофон свою автобиографию? Вполне хватило бы и отпечатков пальцев. Потом можно спокойно «в домашней обстановке» сравнить мою историю жизни с теми сведениями, что хранятся в милицейском компьютере. Непонятно. Множество вопросов без ответов. Правда, вопросов чисто «академических». Некогда мне сегодня разгадывать чужие загадки, я слишком занят собой.

Милиционер замолчал. Вопросительно уставился на меня.

– Отлично, мент! Теперь назови свой номер телефона.

Он назвал.

– А теперь я включу магнитофон, и ты наговоришь на кассету следующий текст: «Дорогая, слушай не перебивая. Сейчас к нам домой приедет один человек, скажет, что от меня, ты его пусти, он пройдет в комнату дочки и…» Ну? Понял, чего говорить? Вместо слова «дорогая» назовешь жену, как ты ее обычно называешь. Уловил суть?

Он все понял. Мы оба прекрасно знали, что с мобильного телефона, который лежал в бардачке «Волги», отсюда до названного милиционером адреса не дозвониться – далеко. Раз я прошу наговорить текст на диктофон – значит, я собираюсь уехать один. А раз я собираюсь уехать один, следовательно, милиционера я в живых не оставлю.

– Не убивай меня. Стальной!

– Не буду, не бойся. На черта мне вешать на себя мертвого мента? Кто поверит, что ты обычный бандит в погонах? И так Папа будет меня искать, не хватало еще, чтобы меня мильтоны искали.

Я говорил искренне. Убивать капитана я не собирался, но совсем по другим мотивам. Мне было важно, чтобы мент смог рассказать заинтересованным лицам про то, как Стальной пытался его выпотрошить. Мне было жизненно необходимо донести до заинтересованных лиц четкую и стройную историю моего побега.

Почему я убежал? Дураку ясно – я не хотел обнародовать свою биографию. Почему крутой бандюга, шутя идущий на мокрое и к тому же вошедший в авторитет, не хочет светиться? Причин может быть сотни. Огромный простор для фантазии. Например, я мог сидеть за изнасилование, и меня опустили на зоне. Папа не потерпит рядом с собой петуха, не пожелает стать объектом для сальных шуток. Петуха просто-напросто зарежут по-тихому, и делу конец. Петушок это понял и поспешил улететь. Можно придумать и другие, более замысловатые причины: я двоюродный брат Мурзика, я внедренный в криминальную среду агент ФСБ, я разоблаченный и разыскиваемый иностранный шпион, я болен СПИДом… и так далее и тому подобное. В любом случае последовательность моих поступков должна быть очевидна для бандитов – испугался, бежал, попытался «облегчить» мента на шестьдесят косых в «зелени». Не получилось, лег на дно.

Простая и понятная схема. А что я не бандит и даже не офицер одной из спецслужб, что я ни по ту, ни по другую сторону баррикад, никому и в голову не придет. Конечно, Папа распорядится о моем розыске. Из принципа и дабы другим неповадно было. Репутацию Властелина необходимо постоянно поддерживать. Остальному криминально-мафиозному миру я неинтересен. Ну сбежал и сбежал, черт с ним, с психом, отморозком и темнилой, без него как-то спокойнее жить. Таким образом, на моем многотрудном пути к долгожданной свободе и безвестности останется лишь одно-единственное препятствие – пресловутый Папа с его непомерными амбициями и диктаторскими замашками. Серьезное препятствие, но преодолимое.

Возможно, я перемудрил и уходить в тень нужно было много раньше. Но, как говорится, что ни делается, все к лучшему. Совсем скоро я надену маску «маленького человека» – неловкого, не приспособленного к жизни недотепы. Я стану полной противоположностью крутому разбойнику по кличке Стальной Кулак, а этот мент, который сейчас смотрит на меня снизу вверх слезящимися глазами, пройдет рядом, толкнет плечом и не заметит. Ну а пока я крут, нужно соответствовать типажу.

– Давай, мент, говори, чего приказано, не зли меня! – Я сунул диктофон под нос капитану. – Будешь тянуть – точно убью!

Я боялся, что он начнет каяться, объяснять, почему назвал неправильный домашний адрес, и поэтому последнюю реплику произнес максимально жестко.

Милиционер начал говорить. Я еле успел нажать кнопку записи. К жене он обратился ласково: «Томчик мой родной» – всхлипнул и попросил принять «блондина среднего роста и нашего возраста» по первому разряду и «сделать все, что он попросит».

– А если я попрошу ее сделать минет? – спросил я, пряча диктофон в карман брюк. – Сделает?

Мент молчал. Он ожидал смерти, он не верил, что я вот так просто сяду в машину и уеду.