Час "Х": Зов крови [СИ]

— Прости. Вот же, извиниться хотела. Но видно не судьба. Хорошая у тебя жизнь будет девонька, да вот только… Не вижу я тебя нигде после тридцати пяти.

После этих слов, замершая было смуглянка фыркнула, развернулась и гордо пошла по проходу обратно к купе, что-то ворча и возмущенно качая головой. Очнувшийся сержант, быстро подхватив упирающуюся бабку, зашагал к выходу.

Состав слегка дернулся, сдавая назад, затем начал медленно набирать скорость, спеша покинуть станцию. Пассажиры, обсуждая происшествие, цыган и покупки разбредались по своим купе. Смуглянка, зажав вертящуюся дочь под мышкой, протирала ей влажным полотенцем испачканное личико и, все еще переживая произошедшее, ругала всех подряд — и дочь, и цыган, и милицию, и, отдельными, но недобрыми словами железнодорожное начальство, приютившее табор.

Понемногу все успокаивались, и уже через пару часов никто и не вспоминал слов цыганки, включая маму чуть было не украденной девочки.

Глава 1

23.12.2009 г.

Москва

За окном вьюжит колючими снежинками зимняя ночь, наметая сугробы. Мое семейство давно спит, а я сижу на кухне и смотрю на вьюгу. Не просто так сижу, с рюмкой коньяку, жду, когда часы покажут 00:45, 24 декабря. Время моего рождения. Саму днюху я буду отмечать завтра, а сейчас — сейчас время только для меня и моих мыслей. Вот-вот мне исполнится тридцать пять лет. Самое время оглянуться назад.

На прошлое свое день рожденье я неожиданно вспомнила давнее происшествие, о котором мои родители вспоминали с улыбкой — о том, как меня чуть не забрали цыгане. Мне вспомнилось не только само событие, но и то, что цыганка мне говорила. Мама не смогла подтвердить, она сама помнила только то, что меня перепутали с детьми из табора. Сей факт всех до сих пор смешит, особенно моих двоюродных братьев и сестер. Они все как на подбор, рослые блондины нордического типа, да даже у родного брата глаза голубые и кожа белая. А я 158 сантиметров, черная грива с красновато-рыжими прядками волос до талии, смуглая, скуластая, почти вишневого цвета глаза в пол лица. Да уж, моя внешность — это большая и отдельная тема. Куда бы я ни приехала, меня везде принимают за местную. В Италии — за итальянку, в Израиле — за еврейку, на Кипре — за гречанку. Однажды мы с мужем ездили кататься на лыжах в Приэльбрусье, так персонал базы очень хвалил супруга за то, что он местную девушку в жены взял. Кабардинцы были уверены, что я кабардинка, балкарцы — что я балкарка. Вот так и живу, как дитя мира.

Обдумывая после праздника всплывшее в голове предсказание цыганки, я была поражена — все совпадало. Кроме последнего пункта. И это неожиданно зацепило меня. Не напугало, нет. Именно зацепило. Засела дурная мысль настолько глубоко, что вернувшись после январских праздников на работу, я начала составлять план не сделанного, забытого и отложенного. Обычно ведь как живешь? Все происходит по принципу 'вчера было рано, завтра будет поздно, сегодня — некогда'. Такова правда жизни. Весь год я тщательно следовала составленному в январе плану. Закрыла все имеющиеся у меня кредиты, открыла на имя дочери и мужа накопительные счета, съездила ко всем родственникам, постаралась выполнить все, что я кому — либо обещала, даже по мелочам. Поторопила мужа закончить ремонт в новой квартире. И вот, наконец, перед своим днем рождения взяла отпуск до конца декабря, чтобы провести с семьей как можно больше времени. Именно вчера, когда я шла с работы домой, до меня вдруг дошло — весь этот год я прожила так, как будто следующий для меня уже не наступит. Ну что же, раз начала, нужно довести все до логического конца. Поэтому сегодня с утра я писала письма. Мужу, дочери, сыну, родителям. Я писала о том, что я счастлива с ними, люблю их, желаю им счастья, и чтобы ни случилось с нами, мы все равно будем вместе. А потом поехала к нотариусу и написала завещание. И письма, и завещание я отдала нашему корпоративному адвокату, с указанием передать все это моему мужу в случае моей смерти или исчезновения. И все равно душа не на месте. Скажете дурью маюсь? Может и маюсь. Дай бог, чтобы этот пакет лежал у нашего адвоката еще лет 50. Ну как минимум. Да даже не знаю, почему я так серьезно отнеслась к тому, что наплела мне старая гадалка. Никогда я не была суеверной, не читала гороскопы, не гадала на картах. К хиромантии относилась так же, как Лев Толстой к Чезаре Ломброзо и его теории физиогномики: 'сегодня меня навестил господин Ломброзо. Ограниченный такой старичок'.

И вот сейчас сижу на кухне, смотрю в ночь за окном, жду часа 'х' и пью коньяк. И вспоминаю. Мне есть что вспомнить, я не 'паслась' по жизни, я всегда по ней летала. Раньше все шутила, мол, состарюсь, сяду мемуары писать, воспоминания, как изюм из булки выковыривать.