Час кроткой воды

– Вот видите. А дальше мастер продолжает трудиться. Нарабатывает известность, укрепляет репутацию. Теперь ему дают настоящую цену. А если он войдет в моду, цена плывет и поверх заслуженной. Иногда сильно поверх.

– И такое бывает.

– Так ведь мода не вечна. Может долго продержаться, может в одночасье поменяться. Но так или иначе, всему приходит конец. Еще вчера эти изделия буквально из рук рвали, а сегодня они уже выглядят старомодными. Мало что кажется таким некрасивым и смешным, как мода вчерашняя. И цена снова идет вниз. Надолго. Пока мода не станет хотя бы позавчерашней. Тогда цена может приподняться. Но – ненамного. Вещь хоть красивая, но все же старомодная. Вот когда она из старомодной станет старой, а потом и старинной, настанет черед антикваров. И не раньше, молодой человек, ни днем не раньше. Вот тогда цена может взлететь до заоблачных небес.

– Вы хотите сказать… – медленно начал Тье.

– … что для антиквара этот браслет сейчас переживает возраст наименьшей цены. Всего каких-то полсотни лет. Для древности – мало. Какая там древность! Браслет даже не старинный еще. В лучшем случае – старый. Подумайте сами. Если антиквар принял на продажу вещь, которой всего-то пятьдесят лет – а почему он вообще ее взял? С деньгами у него, наверное, плоховато, раз не нашел чего поприличнее. А не ожидает ли его скорое разорение? А в таком случае – не подделками ли он торгует? Настоящие-то древности стоят дорого. На грани разорения скупать их для продажи не по карману. Поймите, это вопрос репутации. Если антиквар и купил бы этот браслет, то очень неохотно. И цену бы дал сильно заниженную.

– А вы?

– А я – ювелир. Это антиквару и его покупателям важны древность и ее подлинность. Красота, конечно, тоже, но она для них не главное. А для меня и моих покупателей как раз красота важнее. Так что я и заплачу за браслет больше, чем антиквар, и все равно в прибыли останусь.

– Даже если вещь старомодная?

– Даже если. Просто изделие по вчерашней моде я придержу. А позавчерашняя – дело другое. Она выглядит таинственно. Романтично. А этот браслет был очень красив. Антиквару с ним делать нечего, а вот для ювелира это находка.

Вода в чайнике закипела. Ювелир снял его с жаровни, заварил чай и накрыл чашки крышечками. Возможно – да нет, наверняка! – в своем искусстве он и не чурался веяний моды, но в быту явно тяготел к старине, и чай предпочитал заваривать и пить на давний манер, не пользуясь такой новинкой, как заварочник.

– Я раньше этого не знал, – произнес Тье. – И вряд ли обычный человек разбирается в таких тонкостях. Интересно, откуда это было известно Дани.

– А ему и не было, – сообщил ювелир. – Сначала он отнес браслет к антиквару. Ну, а тот как человек честный объяснил ему, что купить браслет он может, но это ему невыгодно, так что настоящей стоимости он не даст. И посоветовал продать браслет не в антикварную лавку, а в ювелирную, если уж он хочет получить за браслет свою цену. Тогда господин Дани и пришел ко мне.

Хм… вот и выплыло что-то новенькое. В управе мастер Хон об этом не говорил. Хотя его и не спрашивали. Чтобы задать правильный вопрос, нужно знать, о чем спросить. А всегда ли возможно знать заранее? Как говаривал незабвенный Ушастик Дуду, мухлюй, не мухлюй, чтобы в расклад попасть, а только боги ведают масть. Интересно, попал ли сейчас Тье в расклад – или вытащил обманку, пустышку?

Главное, что он вытащил хоть что-то. Новое, неучтенное, незамеченное.

– Даже странно, что он решил продать такую красивую вещь.

– И опять же ничего странного, – возразил ювелир. – Ему очень нужны были деньги. Он получил повышение в должности. Совершенно неожиданно. А традиционный прием по этому случаю для работников управы в хорошую сумму влетит, даже если все устраивать очень скромно. Тем более, что Фарфоровая Управа не из маленьких, народу там служит много, всех поить-кормить накладно.

Не все обычаи равно хороши. Это лончак традиционно выставляет самое простое угощение, и притом только своим наставникам, а они отвечают ему тем же после первого же его успеха. А вот серьезное повышение в чине не обходится без столь же серьезного приема. Обычно для него деньги загодя копят – но Дани Ночной Ветер получил свое повышение внезапно…

– И все-таки продавать семейную драгоценность было, наверное, нелегко…

– Не семейную, – поправил ювелир. – Этот браслет господин Ночной Ветер выиграл на королевском состязании лучников три года назад.

Тье вопросительно приподнял брови.

– Молодой человек, – усмехнулся ювелир, – я никогда не покупаю изделия сомнительного или неизвестного происхождения. Никогда. Ни для продажи, ни для себя. Конечно же, я расспросил, откуда у служащего Фарфоровой Управы, который не может себе позволить банкет по случаю повышения, такая редкая, красивая и дорогая вещь.

– Могу себе представить, как ее досадно было продавать, – понимающе вздохнул Тье, сдвигая крышечку со своей чашки и принимаясь за чай.