Час ночи

– Попробуй.

Старик вышел вперед, сдвинул кепку на затылок, поднял голову и поводил носом из стороны в сторону. В глазах его вспыхнул желтоватый звериный огонь, зрачки сузились вертикально. Раз, другой глубоко втянув ноздрями воздух, Никанор обернулся:

– А есть такой запах, верно говоришь. Вон оттудова тянет, – и указал на правый сектор промзоны.

– Веди нас.

Петляя по дорожкам между тесно стоящими сооружениями, команда вышла вслед за Никанором к небольшому деревянному павильону с вывеской «Камбрия». Посветив в окна предусмотрительно захваченным фонариком, Валентин сказал:

– Это магазин с офисным закутком. Идемте дальше.

Обогнув павильон, они зашли на территорию, принадлежащую непосредственно фирме: пара теплиц, складское помещение… Не обратив на них особого внимания, Никанор Потапович уверенно двинулся вглубь.

В конце, почти у самой ограды, находилось сооружение, похожее на сарай, обшитый вагонкой, без окон, но с добротной металлической дверью.

– Здесь оно, – кивнул на сарай Никанор. – Отседова тянет.

– Погодите, сначала я посмотрю, – сказал Валя.

Он подошел к сараю, вытянул руки, раскрыл ладони и поводил ими в воздухе, не касаясь двери.

– Есть сигнализация, простая, но отключить можно только изнутри.

– Говори где, отключу, – сказала Алевтина.

Получив подробный инструктаж, женщина подошла к стене, потрогала деревянные рейки и шагнула вперед, исчезая из виду.

Минут пять команда агентства простояла в тишине, сверля взглядами стену, прежде чем Алевтина вышла обратно.

– Выключила, но дверь изнутри не открывается. Давай теперь ты.

Сабуркин кивнул и посветил фонариком, высматривая количество замков – два. Прижав ладонь к личинке первого, он ощутил, как с заметным сопротивлением пошли вверх штыри сейфового замка. Со вторым оказалось легче – просто щелкнули обычные ригели.

Дверь открылась, и Феликс первым вошел в помещение. Оказался он в небольшой комнате, где находились полки с инвентарем и шкафчики для одежды. Дальше путь преграждала еще одна сейфовая дверь. Сигнализации она не имела, поэтому Валентин открыл ее без особого труда.

Дверь вела в длинное прямоугольное помещение, где самым светлым был серый кафельный пол, стены и даже потолок затягивала плотная черная ткань. Вдоль стен, на небольшом расстоянии друг от друга, тянулись ряды узких деревянных тумб, метра полтора высотой, так же черного цвета. Все они были оборудованными индивидуальными источниками света – приглушенное серебристо-зеленоватое свечение шло откуда-то снизу, словно из глубины самой тумбы; и на каждой переливался широкими гранями квадратный стеклянный купол, под которым располагались керамические пиалы, до краев заполненные грунтом, похожим на крупный декоративный песок цвета медного купороса. В центре емкостей, острой стороной вверх, выглядывали семена – по одной штуке на пиалу. С полмизинца, они напоминали гигантский подсолнечник и лоснились, будто обмазанные маслом. В одних пиалах кроме семян ничего не было, в других вместе с семенем из грунта выглядывали чьи-то фотографии, пучки волос, обрывки ткани… В одном таком горшке даже обручальное кольцо виднелось. Створки семян в «пустых» горшках были крепко сомкнуты, а в пиалах с дополнениями шло развитие: где-то проклюнулся росток, где-то – полноценный побег, а где-то вполне уже взрослое растение выбросило пару узеньких листочков – бледно-голубых, с красноватыми прожилками. А на некоторых алели тугие бутоны, готовясь вот-вот распуститься. Все побеги – маслянисто черные, – казались искусственными, сделанными из пластмассы, лишь едва заметное покачивание взрослых растений говорило о том, что они живые.

В конце комнаты, у дальней стены, находилась тумба иного вида и размера, напоминающая подставку с аквариумом литров на триста, только вместо воды с рыбами за стеклом раскинуло узловатые веточки растение, похожее на деревце-бонсай. Угольно черное, оно лоснилось, поблескивая в серебристо-зеленом свете, и, кроме семян и листочков, на нем виднелось три раскрытых красных цветка.

На крышке тумбы рядом с «аквариумом» находилась квадратная плоская тарелка, опять же под стеклянной крышкой. На тарелке, на подложке из волокон, похожих на какую-то синтетическую траву, возвышалась кучка семян— штук пятьдесят— не меньше.

Рассмотрев всю композицию, Феликс приподнял крышку над тарелкой, взял сверху горки три семечка и сунул в карман.

– Зачем тебе? – шепотом спросил стоявший рядом Гера.

– Для коллекции. Поснимай тут все на фото и видео. Только смотри, чтобы мы в кадр не попадали.

Парень кивнул и достал смартфон.

Походив от тумбы к тумбе, Никанор Потапович покачал головой и произнес укоризненно:

– Какой только пакости не учудят, а!

–Надо с канистрой бензина сюда вернуться! – сердито кашлянул Сабуркин. – Это ж надо, такую подлость выращивать!

– Канистра бензина – это, конечно, хорошо, – произнес Феликс, отходя от «аквариума с бонсаем», – но здесь уничтожим теплицу – в другом месте организуют. Нужно с самим хозяином разобраться.