Час ночи. Повести

- Знаешь, - мечтательно произнёс Виталий. - Мне все это напоминает известную детскую игру. Сначала было холодно, потом теплее, ещё теплее… Сейчас становится уже горячо. Но где спрятана вещь - я пока понять не могу. Хоть убей. Вот слушай теперь, какие у меня достижения.

Виталий принялся рассказывать.

- …Из этих двух братцев опаснее кажется Егор. Пелагея Федоровна сказала так: «Мой-то дурак, а вот Егорка у нас судимый».

- Мужья всегда кажутся глупее других, - философски заметил Игорь. - Так что это не аргумент.

- Тебе, конечно, виднее, - согласился Виталий, пряча усмешку. - Дальше. К ним приезжал Лучинин. Два раза. Рыбачить. Понимаешь? В последний раз незадолго до смерти.

- Один? Без приятелей? Что же это за рыбалка?

- Это, брат, была, видно, очень грустная рыбалка. По-моему, Женька просто искал уединения. Ведь на него уже все свалилось в то время. И грозил суд.

- Понятно. Но все-таки, куда же девался Булавкин? - медленно произнёс Игорь. - И кто там, в машине, был с ним? Ведь кто-то из них пришёл в деравню, раз собака привела.

- В том-то и дело! Но чужой в деревню не приходил… Чужой… А? - Виталий вопросительно посмотрел на Игоря. - Это мысль.

- Да. Надо проверить.

В это время кто-то торопливо постучал в дверь их номера.

Игорь быстро поднялся. Виталий устремился было за ним, но, опомнившись, стал поспешно натягивать рубашку.

Игорь щёлкнул замком.

На пороге стояла худенькая женщина-администратор в синем халате.

- К телефону вас!.. - запыхавшись, сообщила она. - Москва!

Игорь бросился по тёмному коридору к лестнице. «Алла, - мелькнуло у него в голове. - Неужели с Димкой что-нибудь? И я ни разу не позвонил, не написал».

Охваченный беспокойством, он поспешно схватил лежащую на столе трубку:

- Да!.. Алло!.. - закричал он. - Слушаю!..

Сквозь шум и треск разрядов к нему пробился голос телефонистки:

- Сейчас будете говорить. Не кладите трубку… Алло, алло, Москва! Говорите!.. Товарищ Откаленко? - раздался, наконец, далёкий и почему-то знакомый голос.

- Да, да! Кто говорит?

- Мацулевич. Здравствуйте, милый мой.

- О-о! Григорий Осипович! Здравствуйте! - с облегчением воскликнул Игорь. - Как там у вас дела?

- А вот слушайте. Забодали мы тут комиссию к чертям собачьим. Представьте, этот Кобец, её председатель, оказался по образованию гидролог! И в нашем деле, как говорится, ни уха ни рыла. Один апломб! А я, знаете, когда с такими нахалами сталкиваюсь, сам становлюсь нахалом. Пошёл к министру. А что? Ведь не за себя прошу, в конце концов.

- С чего же там все началось, Григорий Осипович? Почему комиссию послали?

- Вот, вот! Тоже небезынтересно! Началось с анонимного письма. Я его своими глазами видел.

- На чьё имя?

- На имя замминистра.

- А Кобец - это кто?

- Его референт. Все как нарочно.

- Интересно…

- Вот именно, милый мой. Вот именно!

- А Кобец раньше бывал на заводе?

- Не скажу, не знаю.

- Узнайте, Григорий Осипович. И с подробностями, если можно. И ещё вот что, - Игорь на секунду задумался. - Нельзя ли нам это анонимное письмо выслать?

- Постараюсь. Все постараюсь. Ну, а у вас, батенька, как?

- У нас то же самое светит, Григорий Осипович.

- Превосходно! Просто превосходно!

Они простились. Игорь тут же заказал новый разговор с Москвой. Его одолевали угрызения совести, которые терзали его, пока он бежал к телефону.

Разговор обещали не раньше, чем через час, и Игорь, предупредив дежурную, отправился к себе.

Виталий, в новой рубашке и галстуке, выбритый, в сверкающих ботинках, задумчиво расхаживал вокруг стола, сунув руки в карманы и дымя зажатой в зубах трубкой.

- Тебе сейчас только скрипку, - насмешливо сказал Игорь.

- Я вот думаю, - серьёзно произнёс Виталий, не отвечая на шутку. - Этот Анашин…

- Сначала, может быть, сообщить, кто звонил?

- Я догадываюсь, - галантно раскланялся Виталий.

- На этот раз вы ошиблись. Звонил Мацулевич… - Игорь передал свой разговор с ним и вдруг озабоченно нахмурился. - Ах да! Надо позвонить Томилину. Он же собирает данные о Носове. И тебе и мне нужно. А завтра утром мы с тобой опять разлетимся.

Игорь снова спустился к телефону. Вернувшись, он объявил:

- Все. Через час будет. Ну, давай теперь думать.

Игорь устроился на диване. Виталий с трубкой в зубах продолжал кружить по комнате. Потом остановился перед Игорем.

- Ты, конечно, заказал разговор с Алкой?

- Ага.

- Мне бы, в сущности, говоря, тоже надо было бы.

- В чем дело? Заказывай. И некоторые родствен ники, надо полагать, уже уехали. Так что не исключено, что по тебе скучают.

- Сначала кое-что обдумаем.

- Давай.

- Понимаешь, - Виталий снова загорелся. - Существуют три формы страха. Первая - это астеническая форма. Когда человек начинает паниковать и космысленным поступкам не способен. Это, так сказать, трус по натуре. Но у шестидесяти процентов людей существует нормостеническая форма страха. При этом у них снижается осмысленность поведения, но разумные поступки не исключаются. Наконец, третья форма - стеническая. Люди, обладающие ею, при любой опасности проявляют повышенную находчивость и выдержку, ощущают прилив сил, боевое возбуждение.

- Ну, это у тебя, конечно, - вставил Игорь.