Час ночи. Повести

Игорь закурил и принялся уже внимательно перечитывать лежавшие перед ним бумаги, делая пометки на отдельном листе.

В дверь постучали.

- Да, да! - крикнул Игорь, торопливо заканчивая очередную запись.

В кабинет вошёл невысокий, худощавый: человек с небольшим чемоданчиком в руке.

- Вы от Савельева? - спросил Игорь. - Присаживайтесь, пожалуйста. Постановление следователя у вас есть?

- А как же? - улыбнулся человек. - Без этого не работаем. Как и вы.

- Отлично. Я уже звонил на завод. Там все в порядке. Вам Юрий… - Игорь вдруг забыл отчество Савельева.

- …Сергеевич, - подсказал человек.

- Да, да. Юрий Сергеевич. Он говорил, в чем состоит ваша задача?

- В общих чертах. Детали должны сообщить вы. Я ведь тут совсем по другому делу.

- Это мне известно. А задача вот какая…

Игорь принялся объяснять. Человек внимательно слушал.

- Все понятно, - сказал он наконец. - Когда вам нужен акт?

- Срочно нужен, - Игорь взглянул на часы. - Ну, хотя бы к двум. Допрос мы начнём раньше. Но вы заходите, не стесняйтесь. И желаю успеха. Очень, как вы понимаете, желаю, - он улыбнулся. - И вообще, спасибо за помощь.

- Ну, чего там. Дело общее. Они простились, и человек ушёл.

Потом зашёл подполковник Раскатов. Пожав Игорю руку, он загадочно усмехнулся и сказал:

- Вчера вечером, после вашего ухода, звонил Коршунов Сергей Павлович. Ох, и острый мужик. Одно дело мы с ним поднимали. Уж он жару дал.

«Запомнилось тебе это дело», - подумал Игорь.

- Так вот, - продолжал Раскатов. - Был у него, оказывается, этот ваш Мацулевич…

- А-а, ну, теперь все понятно, - обрадованно воскликнул Игорь.

- Именно. И с тем Кобецом Сергей Павлович лично беседовал. Вот так. Ну, а потом интересовался, как тут его орлы действуют, - усмехнулся Раскатов. - Просил вас вечером ему позвонить.

Он прошёлся по кабинету, заложив руки за спину, потом остановился перед Игорем и добавил:

- Хочу поприсутствовать на сегодняшнем допросе. Не возражаете?

- Пожалуйста, - сдержанно ответил Игорь.

«Коршунов велел или сам инициативу проявляет? - подумал он и тут же решил: - Сам. Дело-то совсем по-новому оборачивается».

А вскоре пришёл Ревенко.

Он шумно распахнул дверь, поздоровался громко, уверенно, почти весело:

- Привет, Игорь Васильевич, привет! А, и вы тут? - повернулся он к сидевшему в стороне, на диване, Раскатову. - Давненько, Викентий Петрович, не виделись. Давненько. Печень-то как, поутихла? Позволяет? - и он, лукаво улыбнувшись, щёлкнул себя по горлу.

Раскатов сухо буркнул в ответ:

- Все бы так было в порядке, как моя печень.

Ревенко повернулся к Игорю.

Вся его короткая, полная фигура с обрисовывавшимся под белой сорочкой животом и небрежно завязанным галстуком на складчатой, ветчинно-розовой шее выражала самоуверенность и безмятежное спокойствие. Широкое, розовое от загара лицо с набрякшими мешочками под глазами улыбалось открыто и дружелюбно.

- Итак, я к вашим услугам, - сказал он, усаживаясь и кладя на короткие колени свой солидный, с двумя застёжками портфель. - Чем могу быть полезен?

- Сейчас все узнаете, - спокойно ответил Игорь, вынимая бланки допроса, - заполним сначала общую часть.

- Допрос по всей форме, - усмехнулся Ревенко и пригладил свои вьющиеся светлые волосы. - Как положено.

- Ну что ж. Раз положено…

Он быстро ответил на вопросы, и Игорь протянул ему бланк.

- Тут вам следует расписаться.

- А что это такое? - с интересом спросил Ревенко.

- Предупреждение. За дачу ложных показаний, вот видите, тут предусмотрена санкция.

- Чепуха какая! Ну, пожалуйста.

Ревенко размашисто подписался.

Он по-прежнему был спокоен и самоуверен, только весь как-то незаметно подобрался, и глаза налились холодом.

- Что дальше? - спросил он, откидываясь на спинку стула.

- Дальше будем разбираться, Владимир Яковлевич. Но прежде всего скажите: как вы относились к Лучи-нину?

- Я? Самым лучшим образом. Я и сейчас утверждаю, что это был, бесспорно, талантливый инженер и организатор. Хотя с людьми он не всегда умел ладить. Приходилось сглаживать.

- Прекрасно. Так я и запишу. Ну, а изобретение его? Вы признаете за ним это изобретение?

- Как вам сказать? Тут я не очень компетентен, признаться, - пожал плечами Ревенко. - Говорят, он его заимствовал.

- А ваше мнение?

- Чего не знаю, дорогой мой, того не знаю.

- Бывает. Я так и запишу. Теперь насчёт перестройки вашего завода. Вы в ней участвовали, не так ли?

- Да, конечно.

- По каким чертежам она шла?

- По каким? Да по тем самым, которые были потом обнаружены на Барановском комбинате.

- Вы уверены, Владимир Яковлевич?

- Ещё бы! Но почему вы меня об этом спрашиваете?

- А потому, что вы, перестраивая завод, временами, оказывается, сильно отступали от проекта. Почему так?

- Ну, знаете, - на сосредоточенном лице Ревенко мелькнула снисходительная улыбка. - По ходу дела всегда приходится вносить коррективы. Без этого не бывает.

- Но почему гак много? Даже в компоновку и количество оборудования, в его конструкцию, в технологическую схему, наконец.

- А об этом уж спросите проектировщиков.

- Спросил. Они, кстати, вместе с вами участвовали в перестройке завода.

- Надеюсь, они вам объяснили?