Час Пандоры

Ответа не последовало, так как Холлэнд сосредоточил все свое внимание на боковом стекле кабины. Огромный «боинг» теперь отклонился на сорок пять градусов от своего курса и закладывал левый вираж под углом в сорок градусов. Глаза Холлэнда не отрывались от левого окна, когда он заговорил:

– Цифровые радиолокаторы частенько так себя ведут. Но это происходит и в том случае, если кто-то поблизости ловит тебя радиолокатором.

– Ты имеешь в виду метеорадиолокатор? – спросил Робб.

Джеймс покачал головой.

– Более мощный. Это радиолокатор боевого самолета.

Холлэнд снова взялся за сотовый телефон правой рукой, пока его левая рука держалась за штурвал, поворачивая самолет. Может быть, он чересчур поспешил. А вдруг звонок был не пустым, и если так...

– Повторите вашу фамилию, – попросил пилот Сэндерса с новой настойчивостью.

Расти сказал ему.

– Я хочу, чтобы вы пока не вешали трубку.

– Вы что-то видите, капитан?

– Просто подождите немного, доктор.

С неприятным чувством в желудке Холлэнд протянул трубку Рейчел, потянулся, чтобы пристегнуть ремень и включил трансляцию.

– Говорит командир корабля. Прошу всех немедленно занять свои места и пристегнуться. К стюардессам это тоже относится.

Тысяча мыслей одновременно пронеслась у него в голове. Воспоминания о тактических приемах и маневрах, военные игры, воздушные бои во Вьетнаме. Он помогал составлять рекомендации для больших транспортных самолетов, чтобы те могли избежать ударов истребителей при подобных ситуациях, но не для «Боинга-747» на такой высоте!

Если кто-то в нас целится, мы просто верная мишень. Они не смогут промахнуться!

Юрий достиг на «Гольфстриме» предельной скорости и начал снижаться до тридцати семи тысяч футов. «Боинг-747» был в пяти милях впереди, как он и планировал. Стеблинко заметил небольшое изменение курса, когда смотрел в последний раз на экран бортового радиолокатора атаки. Теперь Юрий запоздало сообразил, что его мишень резко сворачивает влево.

В это мгновение навигационные огни и проблесковые маяки «боинга» погасли.

«Он знает! Не знаю откуда, но знает! – заключил Юрий, пытаясь представить, что происходит в другой кабине. – Что ж, сворачивай, дружок, тебе это не поможет. Ты не сможешь от меня убежать на такой-то махине!»

Юрий нахмурился. Ему необходимо выстрелить через несколько секунд или следовать за «боингом» и ждать, пока тот закончит поворот.

Это было мгновенное решение, но стоило ему сделать это, как он понял, что ошибся. Стеблинко почувствовал, как двинулся его палец и услышал звук спускового механизма. Головка самонаведения ракеты уперлась в двигатель номер два, и он отпустил ее. Громкий рокот заполнил «Гольфстрим», стоило ракете сорваться с направляющей. Ее равномерное гудение все еще звучало у него в ушах. Ракета пошла к цели, неумолимо устремленная к инфракрасному излучению левого двигателя номер два авиалайнера.

Но самолет поворачивал слишком быстро, затеняя выхлоп крылом и выставляя напоказ внешний двигатель правого крыла, с его пульсирующим выхлопом.

Юрий затаил дыхание и стал ждать.

* * *

Крошечный силиконовый мозг системы улавливания ракеты видел только инфракрасное излучение, указанное пилотом. Все ее существо при помощи электроники было нацелено только на то, чтобы долететь до этой точки и взорваться.

Но неожиданно цель исчезла, и вместо нее возникла другая точка, пульсирующая инфракрасным излучением, намного ярче, чем первая.

Или это была первая? За тысячные доли секунды процессор решал, стоит ли держаться первой, теряющей яркость, цели или принять решение, что более яркая точка и есть та, нужная, и соответственно изменить траекторию.

Никаких сомнений, заключил электронный мозг. Более яркая точка и есть та, к которой следует лететь. И тут же рули ракеты чуть повернулись, изменяя траекторию полета по направлению к той точке, что становилась все ярче.

* * *

Джеймс Холлэнд стал разворачивать самолет, теряя несколько сотен футов высоты. Опыт подсказывал ему оставаться непредсказуемым и продолжать поворот.

– Если там кто-то есть, – произнес он, – то я его не вижу.

* * *

Удовлетворенный тем, что траектория, скорость и совмещение с мишенью в норме, процессор ракеты ждал того момента, когда сработает взрыватель. Инфракрасное излучение становилось слишком сильным в «глазах» головки самонаведения, пока не поступил сигнал и ракета не совершила то, на что была запрограммирована – она взорвалась.

* * *

Голос Холлэнда вдруг заглушило нечто, накатившееся слева. Похожая на молнию вспышка света и грохот обрушились на самолет с невероятной скоростью, и в то же самое мгновение раздался взрыв с правого борта – свет, гром, удар.

– ЧТО... – инстинктивный тревожный выкрик Робба наполнил кабину, его голова дернулась в направлении звука.