Час пробуждения

— Без понятия, — королева пожала плечами, — но ты должен попробовать. В этом же и заключается главное правило магии. Изучай, не бойся, не тупи.

— Ладно, — я тяжело вздохнул, напрягся и попробовал посмотреть на мир иначе. Это видение мне всегда давалось тяжко, и раньше мне помогал Рагни. Я просто смотрел на мир его глазами, но сейчас мой симбионт был слеп, а значит, мне придется мучаться самому. Я слегка скосил глаза, и зеленое марево тут же застлало все вокруг.

— Ну что ты видишь? — нетерпеливо спросил Олег, — есть прорыв?

— Ничего. А постойте-ка! — я напрягся, и все замерли в ожидании, — все равно ничего!

— Да ты прикалываешься! — Еххи толкнула меня в плечо, — не придуривайся. Давай всматривайся.

Я попытался остановить свой блуждающий взгляд, как меня учили Данила и Еххи. И снова ничего. В зеленом тумане вспыхивали яркие золотистые брызги. Они кружились вокруг меня, и я не сразу заметил, что они составляют загадочные узоры, похожие на мандалы. Вот еще чего. Только вот в бэдтрип мне тут скатиться не хватало!

Фух, отпустило. Огоньки разлетелись по сторонам, и мне почему-то стало жутко обидно. Будто только что я упустил нечто чертовски важное.

— Ничего, — повторил я еще раз и открыл глаза, — просто зеленая мгла. Поздравляю себя со слепотой на один глаз, а Рагни с инвалидностью по зрению. И нет, не думайте, что я тут унывать собрался. Нужно решать, что делать с этой фигней. Как ее вынуть.

— Логично, что если ты получил рану во сне, то в нем же надо и вытащить, — сказала Женя, — давай иди мойся, завтракай, потом рубанемся из «Беретты» и попробуем потормошить твое подсознание.

— Мудрецов я уже искал в метро, — вспомнил я, — а теперь докторов?

— Конечно. Человеку не свойственно верить в собственные силы. Он постоянно ищет лекарство на стороне, часто забывая, что внутри него целая кладезь мудрости, и личный врач всегда готов помочь.

Завтрак не лез в глотку, хотя Даша с Гердой на этот раз постарались. Они пожарили блинчики, сделали яичницу, и даже сварили овсянку. Конечно, до мастерства Кэрол им было далеко, но прогресс был налицо — раньше мы питались исключительно ресторанной едой с доставкой на дом. Видимо, и правда, в ковене происходят серьезные пертурбации, раз уж ведьмы внезапно за готовку взялись. Я вяло поковырялся в тарелке вилкой, попил горький кофе. В принципе не все так плохо. Я жив, а это главное. Попади эта штука мне в мозг или в сердце, результат был бы совсем иным. Даже Рагни с этим согласен. Он думает, что мы бы померли. И я вынужден с ним согласиться. Я старался не падать духом, даже если мне придется остаться таким вот инвалидом на всю жизнь. Клинок на месте стоит? На месте. Никуда не двигается, в реале не доставляет никаких неудобств. А во сне?

— Будет болеть и мешать, — сказал Рагни, — вот увидишь.

— Думаешь сильно?

— Весьма. Поэтому оставлять осколок нельзя. С ним ты не сможешь нормально сражаться и использовать все свои техники на сто процентов. И осознаваться станет гораздо труднее.

— Выходит, что я стану простым человеком, — хмыкнул я, — миллионы людей не знают, что такое ОС и спокойно живут.

— А разве это жизнь? — спросил волк.

— Жизнь, но скучная, — согласился я.

— Ты не сможешь не осознаваться. Тебя будет тянуть обратно в миры снов, потому что там ты сильный и могущественный. А в этом мире у тебя лишь небольшая часть той мощи. Маг становится заложником подобной силы.

— Только одно спасает меня, — ответил я, — я не маг. И не скоро стану.

— Но ведь все вокруг думают…

— Они могут думать что угодно. Я чувствую, что тут что-то не так. Система Данилы про все эти состояния человеческого сознания выглядит стройной, но в ней есть необъяснимые мной изъяны. Мне кажется, что ведьмы водят меня за нос. Да, обычный человек может считать меня магом и ужасаться моему иссушению в реале, но это все фигня. Магия это не только дурацкие фокусы с демонстрацией всяких необычных штук. Это в первую очередь иное мировоззрение. А с ним у меня все очень плохо. Я просто существую… Нет, не совсем так. Вот пример получше. У меня в детстве было много настольных игр в стиле «Кинь-двинь». Это когда ты бросаешь кубик, и перемещаешься по игровому полю на то количество пунктов, сколько выпало на кубике. Чистый рандом.

— Представляю.

— И весь интерес именно в том, что ты не знаешь, что выпадет на кубике. Это гонка с неизвестностью. Мне мое обучение казалось таким, только вот я играю кубиком, у которого на все гранях шестерки. Как его не бросай — результат предопределен. Я просто проскакиваю на ходу через пять пунктов и не могу вернуться. А что, если на них было нечто важное?

— А может не было?

— Может, — подтвердил я, — но собственные ощущения не обманешь. Это неправильно. Я должен видеть поле, понимаешь? Иначе игра теряет смысл. Я должен управлять кубиком! Вот это будет магия! И Игрок играет именно так. Ну или мне так кажется!

— Кто же знает? Спроси у него как-нибудь, прежде чем воткнешь ему Клык Гаки в задницу.

— Обязательно, — пообещал я.