Час совы

— А вот это не принимается. Сейчас объясню почему. В данный момент ты разговариваешь со мной от своего имени и от имени своей подруги. Здесь ты ничем не связан. А оказавшись у себя, ты будешь связан обязательствами перед своей организацией, своим руководством и так далее. Сейчас у тебя может быть одно решение, а там оно будет совсем другим. Сейчас ты будешь советоваться только с самим собой, своей подругой, своей совестью и своим разумом. А там советчиков будет… Так что, Андрей, это исключено. Я готов работать с тобой и Еленой, готов, хотя и в меньшей степени, работать с Андреем Злобиным и Филиппом Леруа. Но не со всей вашей организацией. Пойми, я же не призываю тебя сотрудничать со всей своей организацией. Я предлагаю сотрудничество только со мной и Корой. Я ведь говорил тебе, что никто у нас меня не поддерживает.

— Ты говоришь, что готов работать со мной. А вот я на таких условиях не готов. Выходит, мы не договорились.

— Выходит, не договорились, — соглашается Старый Волк и вздыхает, — А жаль. Ну, ничего. У тебя будет достаточно времени, чтобы изменить свою точку зрения. Тем более, что я не снимаю с себя обязательства по выполнению первого условия. Хотя, сразу скажу, не рассчитывай, что это будет скоро. Наш противник не из тех, кто беззаботно оставляет повсюду свои автографы и отпечатки пальцев. Он предпочитает работать чужими руками. Ну, что ж? До встречи.

— До встречи.

Кора сморит на меня с сожалением. Понимаю, она очень надеялась, что мы согласимся на сотрудничество. Но, увы, на таких условиях я работать не согласен. Обжегся один раз на молоке, теперь дую уже и не на воду, наверное, а на расплавленную сталь. А Старый Волк говорит на прощание:

— Код мой ты помнишь. А в принципе, в этом даже нет нужды. Компьютер настроен так, что если ты включишь монитор связи и в течение минуты не введёшь код, он автоматически выйдет на меня. Всегда готов с тобой побеседовать. Да! Иногда, когда у меня будут посторонние, я не смогу ответить сразу, чтобы не раскрывать твоё существование, сам понимаешь. В этом случае мой компьютер тебе ответит, а я сам потом выйду на тебя. Всего доброго! До свидания, Елена!

— Будьте здоровы!

Монитор гаснет. Мы с Леной долго сидим и смотрим на серый экран. Я выкуриваю сигарету, стараясь не смотреть на Лену. Имел ли я право решать за неё?

— Что скажешь, Ленок?

— Скажу одно. Ты действовал совершенно правильно, Андрюша. Сознаюсь честно. Когда я представила, что придётся прожить здесь всю оставшуюся жизнь, я дрогнула. И если бы пришлось принимать решение мне, то я бы не смогла поручиться ни за что. А ты вёл себя твёрдо, как и полагается настоящему хроноагенту. Не сочти за комплимент, но я горжусь тобой.

— А может быть, всё-таки согласиться на его условия? — осторожно предлагаю я.

— Нет! Ни в коем случае! — твёрдо отвечает Лена, — Это была мгновенная слабость, и она больше не повторится. Ведь я теперь с тобой, а с тобой мне ничего не страшно. С тобой я готова жить здесь до глубокой старости. Но ведь мы не собираемся жить здесь так долго? В конце концов, мы найдём способ вырваться отсюда.

— Ну, конечно, родная, — я обнимаю свою подругу, — Вместе мы всё преодолеем.

Поздно вечером, когда мы уже лежим перед очагом на шкуре, сотворённой Леной, моя подруга вдруг спрашивает:

— А что это ты, когда разговаривал со Старым Волком, улыбался время о времени? Ты находил в нашем положении или его словах нечто забавное?

— Совсем не поэтому. Мне тогда вспомнился наш разговор с Андреем. Помнишь, после вашей работы с цивилизацией головоногих, нам дали небольшой отпуск? Мы с Андреем тогда разговаривали о ЧВП вообще и в частности о том, что они готовы нанеси нам неожиданный удар. Это и подтвердилось в ходе первой же операции. Ты помнишь. Так вот, Андрей тогда спросил меня: не помню ли я, как по старинным поверьям называется период времени с того момента, когда сумерки сгустились и до полуночи. Тот период, когда силы зла властвуют безраздельно. Я, конечно, не помнил и в шутку предложил назвать его по имени какого-то животного, которое в это время выходит на охоту. Андрей поправил меня, что лучше назвать это время Часом Совы, мудрой и осторожной птицы. Я согласился, и мы выпили за Сову. И вот сейчас я, мудрый и осторожный Филин, не только сам залетел в ловушку, но и Совушку свою туда же заманил. Этот час получился не Часом Совы, а Часом Волка, да ещё и Старого. Воистину, силы зла властвуют безраздельно, и Волки воют, торжествуя победу.

— Час Совы или Час Волка? — спрашивает Лена, подумав пару минут, — Знаешь, Андрюша, а мне почему-то кажется, что мудрость Совы весит больше чем коварство Волка, и, в конце концов, она победит. От нас с тобой зависит, чтобы этот час остался всё-таки Часом Совы. Но мне не даёт покоя ещё одна мысль. Он второй раз говорит нам о каком-то очень опасном противнике. Кого же он всё-таки имеет в виду? У тебя есть по этому поводу какие-то мысли?

— Есть. Но я пока не буду их озвучивать, они могут показаться слишком дикими.

— У меня тоже есть, — тихо говорит Лена, — И я тоже пока промолчу.