Час совы

— А это, по-твоему, что? — Андрей тычет пальцем в монитор, где догорает азот на нашей планете, — Детский утренник? Невинная шутка? Хватит, Леночка! Пора понять, что началась самая настоящая война, где все средства хороши. И сейчас стоит вопрос: to be or not to be? [9] Я выбираю to be! Когда Андрей сказал этому Волку, что наш ответ будет адекватным, я подумал: а что мы можем такого предложить им ещё худшего, чем то, что они предложили нам? Ответ пришел сразу. Я просто долго не мог решиться высказать его.

— Андрей прав, — неожиданно говорит Генрих, — Я согласен с ним, другого выхода у нас просто нет.

— Не знаю, как другие, — говорит Микеле, — но я тоже поддерживаю Андрея.

Катрин молчит, она, когда волнуется, всегда грызёт пальчик своей перчатки. Вот и сейчас она почти изжевала мизинец. Не сдаётся только Лена:

— Но ведь есть же ещё один аспект! Тот, кто пойдёт на это дело, безвозвратно останется там и будет вечно жить в этой Схлопке!

— Но ведь там будет только копия его Матрицы!

— Дурак! Там будет такая же полноценная его личность! Ты же сам много раз работал в других Фазах. Ты что, заметил в себе какую-то ущербность?

Андрей умолкает на минуту, оценивая сказанное Леной, по-видимому, примеряя это на себя.

— Что ж, Лена. На это придётся идти. Вспомни, во время войны в подобных ситуациях люди бросались грудью на амбразуры, под танки, шли на таран… Да что далеко ходить! Вот, перед тобой сидит живой пример! Как Андрей в горящей машине пикировал на бензохранилище! Андрей, а ты-то что молчишь? Ты согласен со мной или нет?

— Согласен, Андрей. И согласен настолько, что готов вернуться в образ Риша Кандари и исправить свою ошибку. Пропади она пропадом эта рабовладельческая Фаза с её развращенными аристократами, пусть замкнётся она в Схлопке! Чем меньше таких Фаз, тем лучше для будущего.

— А почему, ты? — спрашивает Лена.

— А кто же? Я приволок этот Олимпик, я же его и уничтожу. Если кто-то из нас и должен остаться в Схлопке, то пусть им будет тот, кто заварил всю эту кашу.

— Ничего не получится, Андрей! — вмешивается Катрин, — Уж тебе-то там никак нельзя появляться ни в коем случае. Твоё вторичное внедрение в тот же образ в прошлом вызовет Схлопку на момент твоего появления, и всё будет впустую. Олимпик останется целым. Идти должен кто-то другой.

Мне остаётся только смириться и развести руками. Вот ведь как получается. Придётся сидеть здесь и безучастно наблюдать, как кто-то жертвует собой, исправляя мою ошибку. Какое наказание может быть тяжелее? Молчавший последние минуты Магистр говорит вполголоса:

— Я вижу, вы уже всё решили и пришли к одному мнению. Хотя, Элен, ты как думаешь?

— Я согласна с ребятами, другого пути просто нет.

— Что ж. Ждите меня здесь. Я иду на Совет Магов, докладывать о нашем предложении. Не могу обещать, что Совет утвердит такое решение, но я буду убедительным, это я обещаю. Да, ещё одно. Могу я там сказать, что у нас есть кандидатура на внедрение? Я имею в виду, есть среди вас тот, кто готов оставить свою личность в Схлопке?

— Есть! — отвечаем мы хором.

Магистр молча смотрит на нас и направляется к Нуль-Т. У дверей он останавливается и обращается ко мне:

— Ну, а ты, Андрэ, зря выражаешь свою готовность. Я полностью согласен с Кэт: твоё вторичное появление там наделает ещё больших бед, а положения не исправит. Так что, твой номер сейчас, пятнадцатый.

Когда он уходит, Лена творит на Синтезаторе кофе, разливает его нам по чашкам и спрашивает:

— Ну, что молчите? Кого я должна готовить к внедрению?

— Меня! — хором заявляют Андрей, Генрих и Микеле.

— А почему не Стефана или Матвея?

— Ну, во-первых, они ещё ничего об этом не знают, — говорит Генрих, — А во-вторых, я — одинокий, обо мне никто не будет переживать.

— Брось, Генрих, ты опытный хроноагент, ты здесь нужнее, — возражает Микеле, — Если идти, то мне, я здесь без году неделя, невелика потеря будет.

Андрей смеётся деревянным смехом. Так, наверное, должен был смеяться Буратино:

— Ну, вы даёте! О чем вы говорите? Ведь там останется только дубликат личности, а сам-то хроноагент будет здесь. Ну, и потом, моя идея, мне и идти.

Мы не успеваем ничего ему сказать, звучит сигнал монитора связи. Это Стефан и Матвей.

— Ребята! Очень хорошо, что вы все здесь. У нас с Матвеем родилась идея. Хотелось бы её с вами обсудить. Что если кому-то из нас внедриться в этого Риша Кандари и взорвать, к чертовой матери, этот камень? Пусть там будет после этого Схлопка. Удар на удар. Почему мы должны отступать? Что вы об этом скажете? Мы с Матвеем готовы туда внедриться… Что это вы так на нас смотрите? Не согласны?

— Почему же? — отвечает Андрей, — Просто мы сейчас сами обсуждаем между собой, кто на это пойдёт, а Магистр докладывает о нашем решении на Совете. Но раз вы тоже пришли к такому же решению, приходите сюда. Будем вместе решать, кто пойдёт.

Стефан кивает, и через минуту они с Матвеем выходят из Нуль-Т. Лена наливает им кофе, они присаживаются, и начинается долгая дискуссия. Я в пол-уха слушаю их доводы и аргументы: почему должен идти именно он, а не кто-то другой. У меня права голоса нет.