Час волка. Введение в хронополитику

Прогноз лежит в основе любых планов, программ или проектов. Без прогноза невозможно управление будущим. Наука о создании обоснованных прогнозов, использующих большие, качественные и количественные исторические данные и способах использования прогнозных результатов называется психоисторией, или клиодинамикой. Об основателях этой науки и причинах применения, наряду с термином «психоистория» концепта «клиодинамика» расскажем далее. Пока же отметим, в настоящее время на Западе и на Востоке, в США, Китае, Франции, Южной Корее действуют мощные, оснащенные по последнему слову вычислительной техники и программного обеспечения центры. Это – подлинные думающие танки, которые способны не только генерировать концепции, но и реализовывать их. Сегодня на слуху у всех Президент США Дональд Трамп. При этом многие, если не большинство россиян, уже забыли о Стиве Бэнноне. Напомним. Бывший банкир с Уолл-Стрит, удачливый продюсер голливудских блокбастеров, эффективный менеджер социальных медиа, политтехнолог и мощный мыслитель Стив Бэннон стал тем человеком, который буквально подобрал Д. Трампа в дни, когда от него отвернулись даже ближайшие сподвижники в Республиканской партии, и привел к победе на выборах.

Известно, Стив Бэннон буквально зачитывался романами Айзека Азимова, книгами М. Флинна «В стране слепых» и т. п. Он не только внимательно штудировал труды клиодинамиков, но и создал в американской глубинке, в городе Таллахасси уникальную информационно-аналитическую и прогнозную фабрику мысли. На этой фабрике тысячи гигабайт цифровой и текстовой, визуальной и акустической информации перерабатывались в распознавание аномалий, выяснение и отслеживание тенденций. Эффект фабрики мысли в Таллахасси проявился не только на президентских выборах в США, но и на недавних выборах в Европарламент. На этих выборах С. Бэннон был главным политтехнологом так называемых «евроскептиков и популистов». Благодаря Бэннону и психоистории эта коалиция впервые заняла прочные позиции в Европарламенте, а во Франции, Италии, Великобритании, ряде других стран одержала убедительные победы в общенациональном масштабе. Использование психоисторических прогнозов является важнейшим компонентом хронополитики.

Как недавно выяснили исследователи, опираясь на данные поисковых запросов Google, ни в одной крупной стране мира геополитика так не популярна, как в России. Эта наука начала формироваться в конце XIX века в эпоху империализма. Геополитика – это наука и практика борьбы за территории. Суть империализма как раз в этом и состояла. Каждая мощная держава старалась отхватить себе побольше богатых полезными ископаемыми и возобновляемыми ресурсами, а также плодородными почвами территорий. Геополитика, или борьба за территории была альфой и омегой конфликтов, разворачивавшихся на земном шаре от неолита до настоящего времени.

В решающие эпохи, когда один строй сменяется другим, когда старые элиты цепляются за власть, а новые стремятся установить господство, когда простые люди на своей шкуре чувствуют эпоху перемен, место геополитики занимает хронополитика.

Хронополитика – это борьба за время. Это – борьба за навязывание своего образа будущего миру или, по меньшей мере, отстаивание своего понимания будущего от попыток помножить его на ноль со стороны других сил. Мы привыкли к использованию прилагательного «суверенный» применительно к территориям и странам, т. е. политическим организованностям, контролирующим ту или иную территорию. Сегодня тот же термин «суверенный» используется в англо-, германо– и китаеязычной политической литературе применительно не к пространству, а ко времени. Каждое сообщество, имеющее различные сходные характеристики, не обязательно связанные с пространственной локализацией, отстаивает свой образ будущего. Такое будущее, выбранное по собственному разумению и воле, называется ныне суверенным.

Хронополитика – это не столько борьба стран, сколько противоборство различных сил, групп, элит и масс внутри каждой страны, каждого региона и континента. Эта борьба обостряется в переходные периоды, когда одни производственно-экономические, а соответственно социально-политические и даже культурные уклады, господствующие в недавнем прошлом, слабеют, теряют влияние и уступают другим, восходящим.

Первая четверть XXI века характеризуется жестким противоборством трех укладов или контуров социума. Эти контуры в той или иной пропорции присутствуют практически в каждой не только развитой, но и крупной стране. Степень ожесточения борьбы уже сегодня соответствует самым жестоким временам второй половины XVIII – начала XIX веков, когда мощный промышленный капитализм отбирал власть у традиционных аристократических элит, базирующихся на торговле, сельском хозяйстве, ручной фабричной промышленности. В настоящее время, и об этом будет рассказано далее, между собой противоборствуют: