Час ворона

Тренер подошел совсем близко, и мы смогли его как следует рассмотреть. Где-то под метр восемьдесят. Прилично накачан. Я бы даже сказал, «перекачан». Стероиды не принимает, но штангой явно злоупотреблял и продолжает злоупотреблять, что делает его фигуру более внушительной, однако менее поворотливой. Лицо можно было бы назвать красивым, если бы не шрам на левой щеке. Яркая, багровая полоса от переносицы к уголку рта. Глаза умные, со светло-коричневыми зрачками. Волосы густые, темные и жесткие, как щетка. Приметное лицо. Такие лица, увидев однажды, запоминаешь надолго.

– Кто вы? Зачем пришли? – Помеченный шрамом «мастер» оглядел нас хмурым, суровым взглядом.

– Федерация ушу СССР, – соврал Толик. – Приехали к вам в город проводить семинары по сянсицюань.

В голосе Толика не было и намека на желание подружиться с собеседником.

– Федерация ушу... – Человек со шрамом вдруг утратил всякую хмурость, заулыбался. Открыто, искренне. – Я про вас слышал. Директор ДК говорил со слов Петьки Колесова. Но я не знал, что вы из всесоюзной федерации... Я и про то, что существует такая федерация, не знал... – Он смотрел на нас восхищенными глазами ребенка, которому добрые дяди сейчас дадут мороженое. – Всем построиться!!!

Он заорал так, что я едва не оглох. Табун занимающихся в мгновение ока выстроился в линейку по ранжиру вдоль длиннющего ряда шведских стенок.

Изуродованный шрамом мужик прямо-таки излучал доброжелательность. Когда мы, со свойственным всем молодым людям максимализмом, совсем недавно прикидывали две крайности общения с конкурентом, мы совсем забыли о возможных компромиссах. Между тем с этим тренером можно договориться по-доброму. Он помог бы организовать семинар, сам бы собрал деньги с семинаристов и принес нам. Он мог стать нашим союзником в обмен на сомнительное счастье похвастаться, что знаком с членами федерации ушу всего Советского Союза... Но, во-первых, тогда еще не было никаких федераций-пидераций, они появились позже, и Толик нагло врал, завышал статус. А, во-вторых, что важнее, за спинами хихикали девочки, и так хотелось показать себя героями, мочи нет.

– Девушки, – Толик глянул через плечо на наших подружек, – проходите в зал, садитесь вон туда, на маты под брусьями... Коллеги, за мной.

Толик махнул рукой и по-хозяйски пошел в центр зала. Остальные, и здешний тренер в их числе, вынужденно двинулись следом.

Встав перед строем в позе «уперев руки в боки», Толик критически осмотрел занимающихся. Ну, прямо прапорщик-сверхсрочник перед строем новобранцев.

– Здравствуйте, все! – гаркнул Толик и благожелательно выслушал ответное нестройное «здрасть!» около сотни голосов. – Нас пригласили в ваш замечательный город провести семинары по ушу, по сянсинцюань. Сянсинцюань – это «стиль образа и формы», звериные стили кунгфу. Мы подготовили обширную программу, собрались впятером, пять инструкторов с узкой специализацией в основных подражательных стилях, мы...

Толик продолжал говорить, рассказывая, какие «мы» единственные и неповторимые все пятеро и что за стиль, какого зверя представляет каждый в отдельности. Толик все говорил и говорил, и в глазах слушателей мало-помалу разгорался огонек азартного желания посещать семинары московских гостей. Речь Толика была высокопарна и изобиловала китайскими терминами. Девушки на матах млели. Остальной народ молча внимал. Семена соблазна (для девушек – свои, для интересантов ушу – свои) упали в благодатную почву. Осталась мелочь – полить эту почву если не кровью, то хотя бы потом местного авторитета-единоборца, то есть продемонстрировать всем и каждому (и каждой, естественно), какие мы крутые в деле.

На протяжении всей своей зажигательной речи Анатолий ни разу, даже мельком, не взглянул на человека со шрамом. Будто его тут и не было рядом, будто все эти люди пришли не на плановую тренировку к местному тренеру, а собрались специально послушать Толика. Едва он закончил говорить, про тренера со шрамом поспешил вспомнить Леха Митрохин. Поспешил первым приколоться к авторитету, пока этого не сделал кто-нибудь другой.

– А вы-то здесь чем конкретно занимаетесь, каким стилем? – Леха взглянул на тренера, как профессор на нерадивого студента.

– Мы занимаемся саньда, – заявил парень со шрамом. Он, бедняга, все еще улыбался. До сих пор не понял, что ему предстоит.

– Хм... – хмыкнул Леха надменно. – Саньда называются соревновательные поединки по ушу с ограничениями, чем и куда можно бить, а куда нельзя. Серийные удары в голову, к примеру, запрещены... Саньда – это не стиль, это поединки по общим правилам для представителей разных стилей...

– Коллега прав, но не будем вдаваться в подробности, – перебил Леху Серега Контимиров. Серега тоже спешил выказать собственную крутость и перед благодарной публикой, и перед длинноногой Светкиной подружкой. – Вы спаррингуете?

– Я... – Тренер помешкал, хотел что-то объяснить, но Серега, испугавшись, что он откажется, поспешил задать правила игры: