Чаша Бланшара

— Они с Роуз были обручены еще до его приезда в Лондон, — заявил он, взглянув на набор серебряных изделий на столе Томаса. Затем снова повернулся к ней. Хотя Агнесс пыталась казаться спокойной, она почувствовала, как кровь прилила к щекам. — Уильямс обучение проходил не у Бланшаров. Он учился в Ньюкасле у своего отца, Эндрю Уильямса, прекрасного мастера, и приехал сюда ремесленником два года назад. Тут какую-то роль сыграл сэр Бартоломео Грей. Я не знаю какую именно, но у него в тех краях имение.

— Продолжайте, — сказала Агнесс. Она вспомнила странные клейма на кольце и шкатулке Роуз. Инициалы мастера были ЭУ.

— Прежде чем появиться в Лондоне, Уильямс дружил с братом Роуз. Помнится, он рассказывал, что они познакомились в школе. Отец Роуз был учителем, как я понимаю. Роуз была хорошо образованна, и они с Томасом влюбились друг в друга, когда он еще ходил в подмастерьях у своего отца. Роуз и Томас обручились, когда он стал ремесленником и нашел работу у Бланшаров. Вскоре и Роуз перебралась в Лондон. Устроилась прислугой. Не помню где.

Рили помолчал и посмотрел на Агнесс уже без всякой злобы. Агнесс даже показалось, что в его глазах появилась жалость, и это разгневало ее еще больше.

— У лорда Кэрью, — сказала она.

Рили кивнул:

— Роуз не привыкла к домашней работе. Она ненавидела быть прислугой. Я не знаю точно, что произошло между ней и Уильямсом, но они расстались. Знаю только, что год назад она появилась в доме Бланшаров и начала заигрывать со мной. — Рили помолчал и нахмурился: — В чем дело, миссис Мидоус? Удивились, что Уильямс не совсем такой, каким вам представлялся?

Агнесс пожала плечами.

— Почему вы раньше мне всего этого не рассказали? — сердито спросила она.

— Так вы не спрашивали.

— Я говорила с вами в то утро, когда исчезла Роуз.

Рили фыркнул:

— Вы только спросили, нет ли чего между нами. Не знаю, кто внушил вам эту мысль, но я сказал правду. Мы с ней одно время дружили, но очень недолго. Вот тогда у Уильямса и появилось предубеждение ко мне. Роуз флиртовала со мной у него на глазах, нарочно приставала с нежностями — хотела, чтобы он видел. Я некоторое время получал от этого удовольствие, но потом познакомился с хорошенькой модисткой с Флит-стрит, которая была куда более покладистой. После этого, как мне кажется, Роуз связалась с Филиппом. И тоже ни от кого не пряталась, позвольте вам сказать. Но, полагаю, вы это и сами знаете. Не знаю, может быть, были и другие. Но если кто вас и обманул, так это Уильямс, скрывший свою помолвку. А это не повод в чем-то обвинять меня.

Агнесс потеряла дар речи. Роуз и Томас — одна мысль о них вместе была невыносимой. От нее жгло горло, и ногти впивались в ладони. Кольцо Роуз, которое Агнесс снова надела на палец, казалось, впилось в ее плоть. Ее переполняло желание швырнуть его на землю и втоптать в грязь каблуком, но она не хотела доставлять удовольствие Рили и показывать, насколько расстроена. Агнесс старалась взять себя в руки. Почему она слепо решила, что Роуз нужен именно Рили? Ответ очевиден: ее направил на неверный путь сам Томас. Он намеренно обманул ее, намекнув, что Рили нечестен и вовлечен в какие-то темные дела вместе с Роуз.

Агнесс резко повернулась и вышла. Быстрым шагом она дошла до дома Сары Шарп и просунула письмо под дверь. Ни на какие разговоры она сейчас была не способна. Вернувшись на Фостер-лейн, Агнесс несколько минут простояла на улице у верхней ступеньки лестницы, ведущей в ее кухню, стараясь совладать со своими чувствами.

Перед мысленным взором Агнесс промелькнули утренние события. Возможно ли, что Рили сказал правду? Если так, то как это все может быть связано с кражей чаши для охлаждения вина и убийствами? Помощь Томаса остается неоспоримом фактом. А Рили — человек, которому она никогда не доверяла, но его рассказ слишком конкретный и детальный, чтобы быть выдумкой. Так много обмана, столько вранья, такая незнакомая ситуация… Агнесс чувствовала себя растерянной, слепо нащупывающей правду. Она сказала себе, что Томас заслуживает, чтобы ему дали шанс оправдаться. Но, если он намеренно обманывал ее — а именно так ей все и представлялось, — разве он скажет правду сейчас?

Прежде чем встретиться с Томасом, ей следует поговорить с кем-нибудь еще, решила она. Кто же еще может знать об этом? В конечном итоге ей в голову пришло лишь одно имя — сэр Бартоломео Грей, человек, который, по словам Рили, помог Уильямсу перебраться в Лондон и для кого делалась пресловутая чаша. Прошло всего несколько часов после того, как Николас Бланшар категорически запретил Агнесс всяческие встречи без разрешения. Но в нынешних сложных обстоятельствах она предпочла это запрещение проигнорировать.