Чаша Герострата

— И это говорил.

— Ну ладно… про то, что я ее застал с другим, я тоже говорил. Не говорил только, сколько гадостей она мне тогда наговорила. И еще передо мной вертелась и смеялась: «Ну побей меня! Вижу же, что хочется! Побей! Нет? И этого не можешь? Совсем ты не мужик!»

Я промолчала, но подумала, что, если женщина так себя с мужем ведет в пикантной ситуации, стало быть, совершенно им не дорожит и твердо решила разводиться.

— И что, побил ты ее?

— Да нет, — с досадой ответил Митька. — Я тогда еле сдержался, чтобы ее и правда не побить. Ушел и в тот же день подал на развод. Ну не мог я с ней больше жить, понимаешь?

— А она не против была, так?

— Ну да… знаешь, мне потом рассказали, что она нарочно всю эту историю замутила. Что мужик этот… ну, с которым она… он очень денежный был, какой-то чиновник крупный. И она хотела за него замуж, а он женат был и менять ничего в своей жизни не хотел. Так она нарочно решила события ускорить, все разъяснить. Только у нее ничего не получилось: мужик тот на повышение шел, ему развод и скандал не нужны были, он ее и бросил. И она тогда прямо озверела и всю злость на мне вымещала.

Я хотела спросить, кто же ему все это объяснил, но решила пока помолчать.

— Развелись мы очень быстро, но еще какое-то время жили в одной квартире. В той, родительской, где я сейчас живу, жильцы были, так бы я туда сразу переехал. Я уж старался как можно меньше дома бывать, на работе задерживался, завтракал в кафе, чтобы на кухню не выходить…

Так она в один вечер нарочно разорвала платье, ударилась лицом об кухонный шкафчик, чтобы синяк получился, и вызвала полицию, мол, я ее избиваю…

Ну, полицейские на первый раз обошлись внушением, потому как бывшие супруги, дело семейное и так далее… Но я понял, что она на этом не остановится. Снял ненадолго комнату, а потом все же переехал в родительскую квартиру, еще неустойку жильцам заплатить пришлось. Но она меня и там в покое не оставила…

Я ненароком посмотрела на часы. Однако время неумолимо бежит к вечеру, а мне домой надо, а потом обратно вернуться, чтобы ему вещи кое-какие привезти. С другой стороны, и прерывать Митьку сейчас нельзя, а то еще потом передумает рассказывать.

Митя перевел дыхание и продолжил:

— Я когда-то был альпинистом. Хорошим, умелым альпинистом. И потом, когда я женился и мне нужно было найти денежную работу, чтобы оплачивать ипотеку и капризы жены, я поговорил с одним старым знакомым — больше чем знакомым, мы с ним вместе ходили в горы, а это очень сближает.

Так вот, Федор, так зовут моего знакомого, в то время как раз создал крупную фирму, которая занималась всякими высотными работами. От монтажа сложного электронного оборудования до установки спутниковых антенн, рекламных постеров и даже окраски фасадов и мытья окон в высотных зданиях.

Поначалу он взял меня рядовым сотрудником — хоть и знал меня давно, но работа есть работа, — а потом, когда убедился, что я хочу и умею работать, повысил до менеджера.

Работа была хорошая, денежная.

Но тут как раз случился скандал с женой. И сразу после развода она пришла к моему шефу и стала жаловаться, что я ее бью, крупно обделил при разводе и вообще веду себя по-свински. А самое главное — краду и продаю ее фамильные украшения.

При этом нужно добавить, что никаких фамильных украшений у нее отродясь не было. То есть дарил я что-то ей, конечно, на день рождения, на годовщину свадьбы, но она сама говорила, что все это дешевка, барахло, в общем, полное. Но это потом уж, когда развелись. А тогда рада была любому колечку или браслетику. Потому как была из бедной семьи, родители ничего ей не дали, я так понял, что сами еле концы с концами сводили, да папаша еще и пил без просыпу, потом помер.

Так что когда услышал я про фамильные украшения, то буквально в голос заржал.

Однако, когда хотела, моя бывшая умела выглядеть убедительной и бить на жалость, так что произвела на Федора впечатление.

Слушая Дмитрия, я подумала, что пока его история не выглядит такой уж необычной. Многие пары тяжело разводятся.

Митя выпил водички из бутылки, что оставила нам Ленка, и продолжал:

— Федор вызвал меня к себе и поначалу смущенно сказал: мол, не хочу вмешиваться в ваши семейные дела, не хочу выяснять, кто прав, кто виноват, но разберись как-нибудь с женой. Я не хочу, чтобы у нас в фирме создалась нездоровая обстановка. То есть чтобы она сюда ходила и рассказывала в подробностях, какой ты подлец. Никому это не нужно.

Я сказал, что все это чистой воды вранье, ни слова правды, и пообещал разобраться, но когда сказал жене, чтобы не вмешивала работу в наши отношения, она только посмеялась надо мной и пообещала, что это еще цветочки. И что у меня все впереди, что она еще только прикидывала да приглядывалась, но вот скоро…

Я не придал этому большого значения, она поговорить-то всегда умела, а я хотел поскорее все забыть, новую жизнь начать.

— И как, получилось? — спросила я, чтобы что-то сказать, потому что слишком долго уж Митя молчал.

— Не получилось, — вздохнул он, — потому что вскоре случился грандиозный скандал.