Чаша гладиатора (с иллюстрациями)

Гитлеровцы, оккупировавшие район, который был одним из самых неукротимых очагов итальянского Сопротивления, устроили в болонском цирке чем-ннонат французской борьбы. Спортивным страстям надлежало несколько приглушить иные, более грозные чувства, бушевавшие в округе. Так искусственными взрывами сбивают и гасят пламя газового пожара…

На арене цирка подвизался один из германских борцов, Зеп Гегенхаммер. Переезжая из города в город, он бросал одного за другим своих противников на обе лопатки. Но о нем ходила не только спортивная, а кое-какая и другая недобрая слава. Передавали, что он связан с гестапо, с отрядами карателей и сам в часы досуга ведет с пристрастием допросы арестованных, не стесняясь пускать в ход свою чудовищную силу.

Каждый раз перед его выходом на манеж арбитр говорил, что Зеп Гегенхаммер - непобедимый чемпион, положивший на обе лопатки всех знаменитых борцов мира, в том числе и русского колосса, Человека-Гору, Артема Не-забудного. В один из последних дней чемпионата хвастливый фашист вызвал любого желающего из публики побороться с ним на крупный денежный приз. Незабуд-ный, давно уже к тому времени оставивший манеж и прозябавший в неизвестности, кое-как перебиваясь уроками гимнастики и борьбы в одном из пригородов Альфонсинэ, услышал, что наглый гитлеровский чемпион хвастается, будто бы он в свое время уложил на обе лопатки Артема Незабудного. Не за себя, за славу русских борцов обиделся Артем. Не смел фашист облыжно унижать русскую силу. Он решил теперь отправиться в Болонъю и проучить фашиста.

- Зря вы это напридумали себе, синьор Незабуд-ный, - говорил тогда ему Пеппино Рутти, старый массажист. - Чего вы не видели в Болонье?

- Тебя забыл спросить.

- Нет, правда, зри вы это делаете, не советовал бы.

- Тебе за советы не платят. Ты знай свое дело. Мни крепче. Понимая бы ты по-нашему, по-русски, я бы тебе так сказал: мни, да о себе не мни. Да не поймешь ты.

- Нет, я просто говорю свое мнение, синьор Артем.

- А к чертям со своим мнением ты не хочешь пойти?

- Чертям на мнение честного человека наплевать. На то уж они и черти, синьор. Но, прошу прощения, я бы на вашем месте…

- На моем месте ты бы уже выгнал того, кто пристает со своими советами.

- Нет, я просто не хочу, чтобы вас схватили.. - Вот что они схватят! - И Незабудный сложил из своих толстых пальцев и сунул под нос старому массажисту фигу, по форме и объему смахивавшую на большую носатую карнавальную маску. Конечно, силы прежней у Артема Ивановича уже тогда не было. Дело выглядело рискованным. Да и сердце пошаливало, чего доброго, могло и сдать. Но былая богатырская удаль и прежнее неукротимое озорство, с которыми и сам он не мог часто справиться, вдруг пробудились снова в Незабудном и взяли свое. Он уже накануне побывал в Болонье, сходил в цирк, чтобы присмотреться к немецкому борцу, определить примерно на свой опытный глаз возможности противника, оценить его силы, подметить слабости.

И в воскресенье, когда Зеп Гегенхаммер назначил вечер «открытого ковра», то есть предложил бороться с ним любому желающему из публики, он неожиданно встал на галерке, где сидел в уголке, подняв воротник пальто, встал во весь свой гигантский рост, уперся затылком в потолочину купола. Снял шляпу, размотал шарф и опустил воротник пальто. И все увидели черную маску, закрывавшую его лицо и голову от шеи до макушки.

Цирк загудел, все стали подниматься, оборачиваясь, поглядывая наверх.

Но, когда он спустился по проходу амфитеатра и вышел на манеж, исполин в черной маске, зрители решили, что это очередной трюк, столь обычный для профессиональных чемпионатов. Видно, содержателю турнира надо было еще продлить чемпионат и чем-то привлечь публику.

Ну что же, спектакль так спектакль!.. Все лукаво перемигивались. Арбитр-австриец вышел на середину манежа навстречу Незабудному и предложил назвать себя, сообщить свое имя хотя бы жюри, гарантируя ему тайну, если только инкогнито маски не будет раскрыто Геген-хаммером, когда он положит неизвестного борца на обе лопатки и побежденный по правилам должен будет назвать себя публике.

- Смотрите, смотрите, как он здорово играет свою роль, ловкач! - говорили в публике.

- Оба они ловкачи, знаем мы эти номера.

Незабудный категорически отказался сообщить свою фамилию членам жюри и арбитру. В противном случае он не желал бороться. И, хорошо зная цирковую публику, он, решительно повернувшись, зашагал с манежа.

Но тут уж зрители, чувствуя, что дело идет всерьез, закричали, затопали, поддерживая его и требуя, чтобы жюри разрешило неизвестному борцу в маске бороться инкогнито.