Чаша и Крест

— Молодой человек, — сказал он шепотом, — вы сами сказали, что не питаете ко мне ненависти. Я прошу прощения, что поступил с вами недостойно. Если это хоть немного загладит мою вину перед вами — не откажите выполнить мою последнюю просьбу.

— Последнюю? — Кэри удивленно посмотрел на него. Лицо Берси опять изменилось, но совсем по-другому. Сейчас от него отхлынула вся кровь, и губы его слегка шевелились, словно повторяя какое-то заклинание.

— Сейчас я воткну кинжал себе в шею, — пояснил Берси. — Но у меня может не получиться убить себя с первого удара. Умоляю вас всем самым дорогим, что у вас есть, если вы увидите, что я еще жив — добейте меня.

— Вы оглохли, что ли? Отдайте шпаги и идите за нами! — крикнул лейтенант.

— Неужели Берси де Террон настолько страшится тюрьмы? — недоуменно спросил Кэри. — Насколько я в курсе последних слухов, это далеко не первый ваш поединок, и у вас достаточно влиятельных друзей в Круахане.

— Нет, — хрипло сказал Берси. — Я не могу сейчас оказаться в тюрьме. Я… у меня с собой одна вещь… если они ее увидят и начнут спрашивать… я могу выдать слишком много народу.

Он обратил глаза на своего бывшего противника — в них был неотвратимый ужас смерти и полная решимость.

— Прощай, Кэри де Брискан, — прошептал он, сжимая пальцы на рукояти кинжала и чуть отводя локоть для более сильного взмаха. — Ты дьявольски хорошо дерешься. Я хотел бы, чтобы ты показал мне один прием, но видно, не судьба.

— Подождите, — неожиданно сказал Кэри. — Если вдруг у меня не получится, можете снова хвататься за свой кинжал. Но я почему-то думаю, что получится.

— Послушайте, господин лейтенант, — произнес он звонким голосом, делая небольшой шаг вперед. — У меня действительно очень плохая память, как вы изволили выразиться. Не затруднит ли вас повторить мне точный текст закона о запрете поединков, изданного бесконечной мудростью его светлости?

На лице лейтенанта возникло несколько напряженное выражение.

— Ты издеваешься, щенок? Судья тебе повторит, можешь быть уверен.

— Ну все-таки, — невозмутимо настаивал Кэри, — я хотел бы избежать ошибки, которая могла бы превратить безжалостное и справедливое правосудие гвардейцев его светлости в глупую комедию. Если безмерное почтение останавливает вас, господин лейтенант, от произнесения вслух этих священных слов, то я могу попробовать сделать это за вас.

Он слегка поднял глаза к небу, вспоминая:

— "Запретить любое разбирательство с оружием в руках между двумя и более людьми мужского пола, достигшими совершеннолетия, и карать таковое, буде оно случится, по всей строгости закона, заключая поединщиков под стражу и предавая скорейшему суду". Я нигде не уклонился от истины?

Один из гвардейцев, стоящих за спиной лейтенанта, громко фыркнул.

— Во дает — как по книге!

— Текст точный? — осведомился Кэри, как-то отчаянно усмехаясь. В сторону Берси, невольно выпустившего кинжал и смотревшего на него во все глаза, он даже не повернулся.

— Точный, точный, — проворчал лейтенант. — Пошли, хватит тянуть время. Сам сказал — предавать скорейшему суду, его я тебе и обещаю.

— То есть поединком можно считать только разбирательство между людьми мужского пола, правильно?

— Ну да, — сказал лейтенант и неожиданно моргнул, начиная подозревать неладное. — А какого…

Кэри вздохнул. Потом поднес пальцы к вискам и встряхнул головой. Прежние черные волосы айньского пажа остались у него в руках, а по плечам рассыпались, медленно раскручиваясь, длинные кудри ярко-медного оттенка. Они засверкали в полутемном закопченном зале трактира, словно радуясь своей неожиданной свободе.

Берси и половина гвардейцев открыли рот и забыли, что его нужно закрыть.

— Думаю, что вряд ли теперь господина Берси де Террона можно арестовать за поединок, — сказал изменившийся Кэри. — В крайнем случае его можно обвинить в непочтительном обращении с дамой, но это уже выходит за рамки полномочий гвардейской полиции.

Лейтенант весь подобрался. Личность Берси его, действительно, теперь интересовала крайне мало — он не спускал глаз со странной девушки, которая стояла, спокойно опустив шпагу, окруженная толпой гвардейцев, пожиравших ее взглядами. На ее лице было все то же отчаянное выражение, и поэтому оно особенно поражало. Если немного женственное лицо Кэри-юноши не производило никакого впечатления, то от внезапной перемены пола он сильно выиграл.

— Сударыня, — сказал лейтенант, слегка наклоняя голову. — К господину Берси у меня действительно нет никаких претензий. Он может идти своей дорогой, тем более что при его привычках он все равно рано или поздно попадет к нам. А вот к вам у меня будет несколько важных вопросов. Женщина в мужском костюме, недалеко от границы с Айной… Время сейчас беспокойное, сударыня. Я вынужден вас задержать для выяснения обстоятельств.

— Только попробуй к ней прикоснуться, и я тебя проткну насквозь! — вмешался опомнившийся Берси. Но от пережитых душевных потрясений голова у него слегка кружилась, и он был вынужден опираться рукой о стол.

Лейтенант только презрительно хмыкнул.