Чаша любви

— Это мы обсудим утром.

— Мне не нужна помощь от того, кто...

— Идём.

— Мне не нужна помощь. Не от тебя, Росс. И ни от кого. Ни от кого больше. Я могу сама о себе позаботиться...

— Это мы утром посмотрим.

Глава третья

I

Снова они заговорили ранним утром. Когда Росс проводил Демельзу наверх, она тут же забылась тяжёлым храпящим сном, и он не рассчитывал, что она проснётся раньше, чем её разбудит Генри. Но, пробудившись около шести, когда только занимался рассвет, осторожно повернулся и обнаружил, что Демельза сидит в постели, заложив руки за голову, вцепившись в изголовье кровати.

— Ты рано проснулась, — сказал он.

Демельза посмотрела на него, но не заговорила. Её брови сошлись в неровную линию.

— Голова болит? — спросил Росс.

— Да.

— Что ж, неудивительно.

— Да, да.

— Что на тебя нашло?

— То одно, то другое. У меня был ужасный сон.

— Когда?

— Прошлой ночью. И весь день меня это мучило.

— Не похоже не истинную причину.

— Да?

Перед окном порхали ласточки, набираясь сил перед долгим полетом в Африку.

— Ты не шутил вчера вечером? — спросила Демельза.

— О чём?

— Что если я буду пить, ты меня вышвырнешь?

— Да как я смогу? Мы прожили вместе всю жизнь. Мы — одно целое. Я приезжаю домой к тебе. Этот дом теперь принадлежит и тебе, как и мне. И нашей семье. Как бы я смог?

Демельза немного опустилась. Она вытащила одну руку из-под головы и положила на кровать.

— И всё же единственное, чего я не выношу — это пьяных женщин. Может, с моей стороны это ханжество, я ведь и сам временами много пил, и мы оба привыкли к пьянству некоторых знакомых. Но ничего не поделаешь. При виде пьяной женщины меня просто выворачивает. Наверное, в глубине души я считаю, что женщины слишком утончённые, сдержанные и очаровательные. Пьянство не вписывается в эти представления.

— Я знаю, Росс.

— Это повторится?

— Я не знаю.

Они немного помолчали. Больше ни один из них не хотел спать.

— О чем был сон? — спросил Росс.

— Ах, этот...

— Да, этот.

— Что ж, Росс, мне приснилось, что мы с тобой умерли. Лёжа вместе в постели, рядышком. Или почти умерли, но не совсем.

— Как это?

— Лежим рядышком, почти мёртвые, и держим друг друга за руки. Твоя правая рука. Моя левая. И я знаю, что пока мы держимся за руки, мы не умрём, будем вот такими, но не умрём. И я подумала — кто устанет первым, он или я? Отпущу ли я первая и дам ему умереть, потому что моя рука вспотела и мне хочется повернуться, и я устала держать его руку? Или это сделает он? Устанет ли он первым и даст мне умереть? Это лишь вопрос времени. Это... лишь... вопрос времени.

II

Когда Демельза перестала плакать и ещё несколько раз высморкалась в ночную сорочку, она сказала:

— Какая же я дура! В молодости можно позволить себе сентиментальность, но не когда стареешь.

— Вчера больше не случилось ничего такого, что тебя расстроило?

— Ничего. — И она добавила уже оптимистичнее: — Была такая хорошая и тёплая погода, что я повела Беллу купаться. Море пузырилось, как будто в него насыпали соду. Мы чудесно провели время. Ох... забыла сказать. Объявился Бен.

— Бен?

Обрадовавшись возможности сменить тему, Демельза рассказала о визите Бена, хотя кое-что опустила.

Переход к новой теме дался Россу с некоторыми сложностями. После вчерашних событий у него будто камень на груди лежал, трудно было как следует всмотреться в другие проблемы.

— Что бы ни чувствовал Бен, — наконец произнёс он, — как бы он ни горевал, мне не нужен капитан подземных работ, на которого я не могу положиться. Хотя Заки снова приступил к работе, но когда нет меня и Джереми, чёткая работа шахты в бóльшей степени зависит от Бена, или того, кто займёт его место.

— Он это знает, — сказала Демельза. — Мне кажется, что если он ещё горюет по Клоуэнс, то покажет это скорее излишним рвением в работе, чем пренебрежением.

— Прежде он всегда был человеком добросовестным.

— Думаю, вскоре опять таким станет.

— Посмотрим, появится ли он сегодня. У меня мало времени, чтобы найти замену.

Демельза неосторожно дернулась.

— Ой, моя голова!

— Почему бы тебе не поспать всё утро? Все привыкли к твоим мигреням.

— Но это не мигрень, Росс. Нет, когда придёт время вставать, я приму порошок.

— Странный у тебя был сон. Мое благополучие и радость зависят от тебя, но при чём здесь эти мрачные и унылые мысли?

— Может быть, я меняюсь, может, меня меняет жизнь.

После порошка ей стало лучше, и рано утром Демельза чувствовала себя неплохо, хотя они с Россом настороженно относились друг к другу. Но перед завтраком она вытащила из кармана предмет из серебряного сплава.

— Что это, Росс? Печать? Тебе она знакома?

Росс взял предмет и нахмурился, подозревая, что она снова пытается отвлечь его внимание.

— Да, — неохотно выдавил он. — Это скорпион. Печать банка Уорлеггана. Где ты её взяла?

— Подобрала на дороге. У мастерской Пэлли.

— Наверное, кто-то из его служащих обронил по пути на Уил-Спинстер. Хотя почему... Ты так далеко вчера ходила? — подозрительно спросил он. — Я думал, вы с Беллой ходили купаться.

— Да, туда я тоже ходила.