Чаша любви

Позднее в тот же день Джеффри Чарльз прогуливался у старого пруда Тренвита, когда заметил небольшую вереницу, прокладывающую себе путь по заросшей сорняками дороге. Впереди на старой кобыле ехал худой темноволосый мужчина; в нескольких шагах позади него — две низкорослых лошади, на одной сидела темноволосая женщина в сером льняном плаще для верховой езды, на другой — девочка лет двенадцати с косичками, её ножки едва выглядывали из-под кисейной юбки.

В это время Джеффри Чарльз обнимал жену, но поднял обе руки, чтобы прикрыть глаза от солнца, и тут же вскрикнул.

— Любовь моя, прошу прощения, но это же Дрейк!

Он перепрыгнул через узкий уголок пруда, прошлепал по неглубокой грязи и побежал навстречу каравану. Приблизившись, худой брюнет увидел его, окликнул своих дам и аккуратно выбрался из седла.

Мужчины встретились, а жены отстали от них на одинаковое расстояние. В нескольких футах мужчины остановились и пожали друг другу руки. Но уже через секунду Джеффри Чарльз обнял гостя, рассмеялся и расцеловал в обе щеки.

— Дрейк, Дрейк, Дрейк, Дрейк, Дрейк! — только и повторял он срывающимся голосом сквозь слезы. — Та-а-ак... После стольких лет! Мне просто не верится!

— Джеффри Чарльз! Я и сам не могу в это поверить! Неужели это ты, так возмужал и выглядишь счастливым. Дорогой, ведь ты меня позвал!

— И правда. — Они разорвали дружеские объятия, и Джеффри Чарльз за десять гигантских шагов преодолел расстояние, чтобы помочь даме спешиться. — Морвенна. Боже мой! Дорогая! — он подхватил её на руки и обрушил на неё такой поцелуй, что сдвинул её очки набекрень. — А как поживает моя гувернантка? Хорошеет, я вижу! Как же я рад снова тебя видеть! А Лавдей... — Он подошел ко второй лошади и поцеловал девочку, пока спускал её на землю. — Милая, ты так выросла, так повзрослела!

Дрейк Карн добавил:

— Прибавила в мудрости, в росте и почтении к Господу. — Но он сказал это с лёгкой улыбкой, которая обратила всё в шутку.

— Ты ещё придерживаешься этого диковинного методизма?

— В некоторой степени. Но мы принимаем его в малых дозах, не как Сэм.

— Всё хорошо понемногу, — согласился Джеффри Чарльз, — а вот любви и дружбы много не бывает. Пойди сюда, Амадора, не прячься, подойди и познакомься с моими дорогими друзьями. Дрейк, Морвенна, это моя жена, горячо любимая и уважаемая, которую я привез в Корнуолл, чтобы познакомить с вами.

Они пожали друг другу руки, Дрейк почтительно поклонился, а Лавдей сделала реверанс. Все вели непринуждённую и весёлую беседу, пока с лошадьми в поводу неторопливо шли к парадной двери. Дрейк поправился; кости плеч больше не выпирали из-под сюртука; волосы чуть поредели, но оставались такими же чёрными; на лице стало больше румянца, но, может, это просто с дороги. Морвенна казалось, совсем не изменилась; близорукая, застенчивая, замкнутая, прямо как семь лет назад, когда он навещал их в Лоо, точно такой же он помнил её и девятнадцать лет назад, когда она впервые приехала к нему в качестве гувернантки. У Лавдей была красивая кожа и чёрные волосы, как у родителей, но она находилась в том возрасте, когда детское очарование уже ушло, а юность ещё не наступила.

У парадной двери Джеффри Чарльз пронзительно свистнул. На звук с заднего двора прибежал юноша. Он удивленно поднял брови и заулыбался Дрейку.

— Будь я проклят! — вымолвил Дрейк. — Это же юный Трединник! Только не разберёшь, Джек это или Пол.

— Джек, сэр. Пол с вашим братом, сэр.

— У меня пока нет прислуги, — объяснил Джеффри Чарльз, — а есть помощники, которым я заплатил то, что они посчитали разумным вознаграждением. Джек здесь в качестве помощника.

— Ага, сэр, делаем, всё, что в наших силах, сэр. Рад вас видеть, мистер Карн. И миссис Карн тоже. И мисс Карн, надо полагать.

— Пожалуйста, проходите, — сказала Амадора Морвенне. — Джеффри Чарльз так часто говорил о вас. Вот сюда. Но вы и так знаете дом. Хорошо его помните.

— Я так рада за вас, миссис Полдарк, — сказала Морвенна. — За вас обоих.

Она оглядела маленькую прихожую, когда вошла. Морвенна чуть поежилась.

— Вы озябли? Пока ехали так далеко?

— Нет-нет. Мне не холодно, — заверила Морвенна. — Вовсе не холодно.

III

Обедали они в зимней гостиной, которую молодые Полдарки пока использовали в качестве столовой. Первый вечер Полдарки провели в большом зале — ради забавы, любви, развлечения и интимной близости; когда же наконец спустились на землю, комната показалась им слишком большой для двоих.