Чаша Мараканы

Впоследствии Загало рассказывал, что его игроки договорились не терять голову после пропущенного гола. «Мы знали, что наши ворота нельзя считать неуязвимыми. И поэтому всегда стремились играть так, чтобы на каждый пропущенный гол отвечать двумя забитыми».

В этих словах, может быть, и чувствовалась легкая бравада, но все же Загало трезво оценивал силы своей команды, зная, что она неизбежно будет пропускать голы. И, учитывая, что для победы нужно забивать больше, чем пропускаешь.

Хорошо сказано: «забивать больше»! Этого хотят все, но как этого добиться?

Для того чтобы забивать голы, Загало и его команда имели богатый арсенал приемов, способных взломать любые, самые неприступные на первый взгляд оборонительные рубежи. Если не принесут результат фланговые проходы Жаирзиньо, бросим в бой Ривелино. Если Тостао не сможет разрушить изнутри, в штрафной площадке противника, хитроумные «замки», будем сокрушать ворота дальними ударами. Если не дадут результата быстрые контратаки, перейдем к спокойной длительной осаде, выжидая, когда противник дрогнет. Он должен обязательно дрогнуть, рано или поздно. Попробуй не дрогни, если перед твоими воротами крейсирует Пеле, по флангу рвется Жаир, а нити атак и комбинаций держит в своих руках, или, точнее говоря, в ногах, Жерсон, обладающий снайперским пасом, способный послать мяч на любую дистанцию в любую точку поля с такой точностью, словно этот мяч управляется по радио… Если все это не приносит успеха, в запасе остаются штрафные удары.

Зная, что штрафных ударов придется пробивать много (разве кто-нибудь может остановить длительный штурм бразильцев, не прибегая к штрафным?!), Загало много работал с командой, шлифуя их исполнение.

Пушечный удар Ривелино, ядовитые щелчки Жерсона, математические выстрелы Пеле рано или поздно могли и должны были привести мяч в сетку ворот. Правда, в матче с итальянцами администраторы команды непростительно ошиблись в выборе шипов для бутс, не учтя влажность грунта. Это не могло не отразиться на точности ударов, но в перерыве шипы были заменены.

«На каждый забитый гол ответить двумя». На сей раз план был с лихвой перевыполнен: во втором тайме в ворота Альбертози влетело три гола. И каждый из них явился ответом на вопрос: «Как делаются голы?» Каждый из них продемонстрировал солидность и основательность «домашнего анализа» на макете футбольного поля.

Сначала – на 66-й минуте – отличился Жерсон, доказав, что неожиданный атакующий выход полузащитника в сочетании с ударом издалека является великолепным средством против массированной обороны, затрудняющей прорыв в штрафную. Обыграв двух итальянцев, он послал «пушечный» – как любят говорить радиокомментаторы – мяч в левый от Альбертози нижний угол ворот. (В эту самую минуту в одной из больниц Порто-Алегре родился мальчик, которого мечущийся между телевизором, установленным в приемной, и хирургическим залом взволнованный папаша тут же назвал Жерсоном.)

Кстати, почему в этой книжке до сих пор не было сказано практически ни слова об этом футболисте? Исправим же эту несправедливость.

Итак, кто такой Жерсон? Вероятно, многие любители футбола за пределами Бразилии не совсем точно представляют себе его подлинную роль и место в команде. И не выделяют его имя в перечне остальных героев Мексики: Ривелино, Жаирзиньо, Клодоальдо… Конечно, в этой плеяде трудно выделить коголибо, и вряд ли было бы справедливо делать это: каждый из «три-кампеонов» внес свою лепту в борьбу за победу, но если бы нашелся чудак, который пожелал бы составить какою-то «табель о рангах» нынешней бразильской сборной, то он вынужден был бы поставить в ней имя Жерсона одним из первых. Точнее говоря, вторым. После Пеле.

Кто же такой этот Жерсон? Ответить на этот вопрос одним-двумя словами, пожалуй, невозможно.

Он не капитан команды: капитаном был Карлос Альберт». Он лидер. Главный авторитет. Глаза, мозг и сердце одиннадцати бойцов. Клетка, куда сходятся все нервные нити, пронизывающие тело этого удивительного организма. Электронно-вычислительный центр.

Диспетчер. Режиссер, ведущий спектакль. Причем такой режиссер, который не только выпускает в нужный момент актеров на сцену, но обладает властью и правом менять по ходу действия заранее подготовленный сценарий и перестраивать отрепетированные мизансцены.

Все то, что в одной из предыдущих глав было сказано в адрес Диди, может быть повторено, когда речь заходит о Жерсоне. А самым разительным отличием одного от другого является то, что Черный принц, немногословный и сдержанный, играл молча, в то время как Жерсон еще в юности своей был прозван коллегами «попугаем»: во время матча он не закрывает рта.

Он кричит на всех и каждого. От Пеле до Феликса.