Чаша отравы

После разбирательства Вурст, казалось, потерял несколько лет жизни. Но, по крайней мере, отвертеться удалось, должность у него не отняли. Ради этого пришлось, правда, свалить вину на нескольких подчиненных, допустивших преступный недосмотр, — и принести их в жертву. Попросту говоря, «выгнать на мороз». Одного из его заместителей, фактически выполнявшего функции куратора от администрации президента, за проявленную нерадивость и безалаберность отстранили и отозвали на Старую площадь непосредственно в отдел, с понижением.

Созданную по факту инцидента неформальную комиссию, к счастью для Вурста, возглавил его давний приятель Илья Катков, помощник Воротова по линии СМИ. Сам же кремлевский бонза ценные указания давал в дистанционном режиме — предпочитая зимовать в своем поместье во Флориде, а в Москву иногда, по мере необходимости, прилетая на личном бизнес-джете. Обострившиеся из-за Украины трения между российскими и американскими властями нисколько не мешали Воротову с семьей спокойно жить на территории США и владеть недвижимостью на первой линии океана. Для удобства пребывания на Западе и путешествий по миру он много лет назад получил паспорт Великобритании — на другую фамилию. С ним и персональные санкции, если вдруг введут, не страшны. Причем власти обеих «цивилизованных» стран прекрасно были осведомлены об этом и нисколько не возражали. Для широкой публики — одно, а по факту — другое. Все свои, как говорится.

После прогулки на яхте, открыв вечером почту, Воротов нашел во входящих сообщениях сигнал-донос от бдительного подчиненного по поводу «крамолы», быстро проглядел серии на сайте телеканала и сразу же кинулся звонить Вурсту. Этим и объяснялось столь раннее для московского часового пояса время разговора.

Киев, 30 ноября 2013 года

Был поздний вечер. Из окна вип-апартаментов в отеле «Украина», как на ладони, просматривалась площадь Независимости.

«Евромайдан» бурлил. Там постоянно шло какое-то оживленное движение. После произошедшего в предыдущую ночь «зверского избиения» бойцами «Беркута» «мирных протестующих» массовая акция за «евроинтеграцию» вспыхнула с новой силой. Счет собравшимся в центре столицы шел, по меньшей мере, на десятки тысяч. Требования радикализировались: если раньше «сознательная общественность» хотела безусловного подписания соглашения с Евросоюзом, то теперь — отставки правительства и президента.

В номере сидели двое — Андрей Беляков и Уильям Бутчер. Пожилой американец явно устал после напряженного дня, наполненного многочисленными встречами и совещаниями с участием контролируемых правительственных чиновников и генералов силовых структур, представителей бизнес-олигархата и ведущих оппозиционных политиков, руководителей крупных СМИ и лидеров общественного мнения.

— Ну что, Эндрю? Видишь? Гляди — так вершится история! — пафосно произнес Бутчер, расслабленно развалившись на роскошном диване и потягивая виски со льдом.

Беляков промолчал. Было заметно — да никто этого и отрицал — что происходящее здесь ему явно не нравилось.

— Это — партия, — продолжал американец. — Это настоящая шахматная доска. Мы повелеваем множеством самых разных фигур. От королей и ферзей до пешек. За доской же — гроссмейстер, твой покорный слуга.

Билл подлил себе в бокал еще виски из бутылки, кинул туда несколько кубиков льда и продолжил:

— Итак, Эндрю, как я тебе и говорил в Лондоне полтора года назад, начинается война. Теплая война. Мы окончательно забираем себе Украину. Нет, не ради ее богатств — как ты, думаю, прекрасно понимаешь. То, что нам требуется, мы и так добываем здесь на выгодных нам условиях. В наших глобальных интересах закрыты или закрываются все ее оставшиеся от советских времен высокотехнологичные отрасли, а наиболее талантливые специалисты давно обрели вторую родину у нас. Украина нам нужна как средство давления на вас. Точнее, средство воспитания. Ибо наши позиции по поводу того, кто кому чего должен, в последние годы, увы, явно стали расходиться всё сильнее. Если вы более-менее очухались от разболтанности и неразберихи девяностых, если вы процесс элементарного становления молодого национального государства расцениваете как великую победу и, соответственно, основание для того, чтобы заставлять нас ускоряться под ваши... как вы говорите — хотелки? То вы, друг мой, несколько заблуждаетесь.

— Что значит «заблуждаемся»? — недовольно буркнул генерал армии. — Когда много десятилетий назад заключалась договоренность — вы с одной стороны, и Экселенц, светлая Ему память, с Отцами, с другой, то было принципиально решено — добровольное сворачивание противоестественного строя в обмен на включение высших людей Ордена в глобальную высшую лигу. Да, детали, дорожную карту досконально не прописали — и это, как я понимаю, дает вам повод трактовать нюансы в свою пользу. Но, по-моему, тут всё достаточно однозначно... Так где же это?